– Нельзя ничего забывать, внучка! – крикнул дед Тихон. – Только память тебе подскажет, где искать похитителя… или убийцу?!

– Я сегодня поняла, дед Тихон, что сестра моя жива! И это для меня важнее всего!! – пытаясь перекричать старика, Ева шмыгнула носом. Плечи её вздрагивали, а слёзы опять пробороздили щёки.

– Поплачь, внучка! – снова полушёпотом произнёс дед Тихон. Он превратился в Печального Рыцаря, вырастая почти до потолка. – Тебе станет легче. А та убитая девушка, в заброшенном доме, – это точно не твоя сестра. И ни рукавиц, ни варежек в той заброшке не было.

Голос деда Тихона убаюкивал Вангелию. Он гладил её по голове до тех пор, пока та не уснула. Закрывая покрасневшие от слёз глаза, Ева всего лишь успела разглядеть, как морда чёрной собаки (кажется, по кличке Цербер?) мелькнула в окне. Собака радостно заурчала, как только заметила своего хозяина. Сам дед Тихон вышел на улицу, аккуратно закрыв за собой дверь с позолоченной табличкой.

Глава 7. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ АТАКА.

Пробудившись ближе к вечеру, Ева всерьёз призадумалась, не позвонить ли ей в Болгарию своему личному психологу, который знал девушку с детства и был знаком с её родителями и трагедией её семьи. Девушку начали беспокоить как её собственное депрессивное состояние, так и её видения, связанные с появлением деда Тихона в её жизни, которого она упрямо продолжала считать своим вымыслом.