Павлу пришлось тоже проверить свои тормоза, да так, что бутылка с водой, которая лежала у него под рукой, слетела на пол.

– Идиот, – огрызнулась Фортуна, глядя вслед удаляющемуся джипу.

– Что бы сказал на это Достоевский, – рассмеялся Павел, сняв напряжение.

– Какая прекрасная месть, а вы мстительный, – засмеялась вместе с ним Фортуна.

– Месть – пища для справедливости.

В салоне повисла пауза, стало слышно дождь. Фортуна вглядывалась в темноту улиц, а Павел смотрел на дорогу, которую время от времени перебегали дворники. Он прибавил звук радио:

– Знаешь, почему в Питере романтикам дышится легче, чем в Москве? – спросила Ава.

– Почему? – поинтересовался Селфи.

Катя уже начала различать имена ведущих. Она наконец разобралась, кто из них кто. Выстроила линию своих симпатий к тому или иному ведущему, ориентируясь только на голос. Все трое были задорные, будто все время навеселе. У Авы с придыханием, что намекало на загадку, у Планшета – с хрипотцой, что придавало некую умудренность жизнью, у Селфи – с нотками фальцета, что вселяло легкость в общий эфир. Эфир, который вечно тонул в дыму хохота и гама, словно в облаках курилки.

– Питер верит слезам.

– Ты про дождь?

– Не только. Если Москва – это прекрасная женщина, которую хочется покорить, то Питер – это мужик, интеллигентный мужик с темным прошлым. Они без ума друг от друга, но в силу их гордыни никогда не смогли бы жить вместе, поэтому вынуждены писать длинные письма, летящие стальными строчками «Сапсанов».

– Красиво. Это откуда?

– Из личного архива.

– У тебя был кто-то в Москве?

— Да. Она жила в Питере, он – в Москве. Они летали друг к другу «Сапсанами» по выходным. Она была циником и верила в настоящее, он – романтиком и верил в будущее. Он называл их отношения любовью, она – секс-туризмом.

– Как ее звали?

– Жена.

– А его?

– Муж.

– Хорошее имя.

– Хорошее, производное от «мужчина». Каждая женщина ищет в мужчине только первые три буквы.

– Бывает и наоборот: она находит сначала первые три, а потом ищет остальные.

– Ты уже нашла остальные, Ава? – включился в беседу Селфи. Голос его был значительно тоньше, чем у Планшета, хотя очень подходил для имени.

– Все относительно.

– Относительно чего?

– Отношений.

– И в чем там секрет?

– Закон крепких отношений прост: мужчина должен действовать, женщина вдохновлять.

Незнакомка успокоилась: она уже умиротворенно листала что-то в своем айфоне.

«Где они такие? Может, этот, с рулем?» зависла в полуулыбке после анекдота из ленты новостей, что сейчас накатывала на нее с экрана телефона:

«– В 19.00 жду тебя у кинотеатра.

– В кино не хочу, хочу к морю.

– Хорошо, тогда в 19.00 – в аэропорту».

«Чем заняться женщине, когда она дома одна в майский праздничный день? Тем более, пельмени на Новый год уже налепила», – лайкнула она следующую новость и поделилась с друзьями. Хотя какие они были в жизни друзья.

Она вспомнила свою, свою работу. Как грустно было работать сегодня. Люди все на природе, едят шашлыки, или дома – смотрят парад. В магазине никого, пришлось построить сотрудницу старую. Музыку выключила. Я ей объяснила, что сегодня праздник и можно наконец разминать лицо. Книжки читает, а сама злая. Хотела меня своей злостью заразить, пришлось добротой отбиваться – отпустила ее домой пораньше. Самой домой возвращаться не хотелось, потому что весна находилась на улице. На улице царствовал май. Природа замерла в ожидании: пернатые ждали птенцов, женщины – настоящих мужчин, клумбы – живых цветов.

– Вы любите пельмени?

– Проголодались?

– Да, немного.

– Домашние обожаю, – ответил водитель. – Но лепить не с кем.