Тот действительно замолкает, пристально глядит на меня, потом вдруг смеётся своим безумным смехом и, глядя мне в глаза, говорит:

– Ладно, папаша, я вижу: ты не хочешь это обсуждать. Это твоё дело. Мне всё равно. Но задумайся: пока вы здесь прячетесь, в мире творится зло, идут войны, умирают люди. А вы? Вы предпочитаете отсиживаться в глубоком тылу, держать свои задницы в тепле… Вы считаете, что ваши проблемы едва ли не вселенского масштаба, но, на самом деле, они – хрень полная. Пустышка. Дырка от бублика. Это даже не проблемы…

Чего-чего, а того, что он будет ещё и учить меня, я никак не ожидал. Этот тип совсем обнаглел.

– Хорошо. А что делаешь ты? – спрашиваю я Носорога, пытаясь сохранить спокойствие, хотя это и даётся мне с большим трудом. Я начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь… – Разве не то же самое?..

– Что делаю я? – Носорог продолжает улыбаться. – Папаша, я просто наблюдаю за вами, как вы тут прячетесь от себя, и мне это смешно. Поверь, если я здесь, это не значит, что я такой же, как ты. У меня свои планы. И сейчас мне нужна энергия. А такие, как ты и эта муха, забирают её у меня. Вот и всё!..

Он сравнил меня с мухой! Этот хиппующий засранец! Я смотрел на него и чувствовал, что, возможно, впервые за всю свою жизнь готов буквально взорваться. Наорать на него или даже ударить.

Но Носорог был настоящим психом, поэтому я даже не удивился внезапной перемене его настроения буквально в следующее мгновение. Этот дерзкий обличитель резко убрал усмешку с лица, взгляд его вдруг сделался приятельским и даже немного сочувствующим, а затем он успокаивающе похлопал меня по плечу и сказал:

– Вообще-то ты мне нравишься, папаша. Просто мне искренне жаль тебя и твой энергетический потенциал – вот и всё. Забудем, окей? – И он спокойно направился к себе в комнату, прихватив свои тетради.

Я слышал, как он забрался в гамак и уже там продолжил насвистывать песню Ника, мать его, Кейва.

А я остался стоять как дурак. Носорог обдурил меня по полной: сначала втянул в идиотскую перепалку, а потом преспокойно свалил, оставив меня с кучей несказанных слов и в совершенно глупом положении. Что я мог теперь сделать? Он разбил меня вчистую.

Читать больше не хотелось. Я стоял и смотрел кругом. Это моё жилище – было моим, по крайней мере – а теперь какой-то сопливый хиппи учит меня жить. И самое обидное, что он почти во всём прав!..

Тут в дверях кухни я увидел Ольгу. Наши взгляды встретились, и, кажется, в её взоре промелькнуло сочувствие. Похоже, она слышала наш с Носорогом разговор. Интересно, что она думает по этому поводу? Ведь это в какой-то мере касалось и её…

Но я, естественно, не стал спрашивать. Ольга же, видимо, не желая смущать меня ещё больше, почти сразу исчезла. Носорог наконец замолк в своей комнате. Моё раздражение внезапно прошло. Я успокоился. Ведь он обычный псих – и всё.

Я вернулся на своё место и взял в руки книгу. Пробежал глазами по непрочитанной странице, а потом закрыл её. Чёрт с ней. К чёрту космос, к чёрту всё! К чёрту Носорога и его бредовые идеи!

Мне нужно отдохнуть.

Однажды пойдёт дождь, который смоет всё: и наши победы, и наши поражения. Абсолютно всё…

Я сижу на крыльце и смотрю, как большая лиловая туча, напоминающая свежий синяк на хмуром лице неба, ползёт в сторону нашего дома, едва не цепляя линию электропередачи. В воздухе чувствуется влага; я вижу ласточек, низко стелющихся в полете над землёй. Я думаю, что дождь был бы сейчас весьма кстати.

Глядя в небо, не замечаю, как рядом подсаживается Ольга. Она тоже смотрит на тучу: там, впереди, уже различима серая пелена дождя, которая свинцовым туманом обволакивает горизонт, размывая очертания предметов, контуры деревьев, домов и машин, несущихся по автостраде вдалеке. Мы молчим.