– Хотя, судя по тому, что я слышал, удивительно, что вы вообще приехали, – начал оправдываться побледневший Эйлин, когда Дэрон помрачнел и отвернулся к сцене. – Разумеется, все знают, из какого вы рода, да и карьеру вы закончили не так давно.

Еще одно «гм», на этот раз от судьи Силу.

– Закончил карьеру после одной-единственной неудачи. У вас вся жизнь впереди. Излишняя чувствительность вам только вредит.

Дэрону пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы сдержаться. Он был готов смахнуть и растоптать цилиндр старика, а потом прописать ему кулаком в лицо.

Два года назад Дэрон покинул сцену и все, что было с ней связано. Полные залы и пышные приемы, статьи на первых страницах газет после шумных вечеринок. Молодым артистам не следовало завершать карьеру, и старшие коллеги постоянно ему об этом твердили. Как будто считали своим долгом пристыдить его за то, что он сделал перерыв после того, как собственное ремесло едва не сло- мило его.

Два года.

А потом в один прекрасный день Дэрону на глаза попалась утренняя газета, а в ней объявление с броским цилиндром. И он очнулся.

Глориан.

Город, затерянный в Чаще, открыл свои ворота для шоу и его участников.

Слова сестры начали постепенно вспоминаться, как строки старой песни.

– Мне снова снился этот сон, – сказала Эва во время игры в карты всего за несколько дней до его последнего выступления. – Я пробралась сквозь Чащу и попала в Глориан.

– Ты одержима этим городом, вот он тебе и снится. – Дэрон взял карту из центральной колоды. Пять золотых лепестков. – Это всего лишь Глориан. Удивительно, что Чаща его еще не сожрала, как змея.

– Ну что ты такой скучный? – Эва смахнула с локтя блестку, прилипшую к платью. – Может, некоторые слухи правдивы.

– Назови хоть один. – Когда речь заходила о неизвестном, все любили строить догадки и преувеличивать. Из слухов рождались занятные статьи в газетах – о таинственных рогатых зверях, пробегающих по городу раз в месяц, о необъяснимых бурях с кровавым дождем, о засилье кошек на улицах, – но доказать их истинность было невозможно. Дикая Чаща преграждала путь, словно змея, свернувшаяся в саду. Словно опасный океан, который никто не осмеливался пересечь.

Только Эва согласилась бы на такое, будь у нее возможность.

– Признай, теория о кошках звучит не так уж бредово, – пожала плечами она. – Лотти в нее верит.

– Она поверит во что угодно, лишь бы газета хорошо продавалась.

Эва цокнула языком, выражая несогласие, а потом задумчиво покривила накрашенные губы.

– У меня есть собственная теория.

Дэрон постучал пальцами по столу.

– Какая неожиданность.

Не обращая на него внимания, она погладила края своих карт подушечкой большого пальца.

– В академии нам почти ничего не рассказывали о Глориане, говорили только, что из-за Чащи до него трудно добраться, да и вообще не стоит его искать.

– Они сами предпочли отчуждение, – фыркнул Дэрон. – Чтобы избежать наплыва всяких фанатиков и любопытных чужаков, жаждущих узнать, что там внутри.

Темно-карие глаза сестры продолжали смотреть серьезно.

– А что, если они… что-нибудь прячут?

– Что, например?

– Не знаю. Что-нибудь могущественное.

Ее тон намекал на нечто большее, чем пустые теории заговора.

– Оружие?

– Нет, если бы они хотели воевать, то уже напали бы на остальные города Сольтера. Должно быть что-то другое, что-то ценное. – Она задумчиво закусила губу. – Способность путешествовать в прошлое, создавать воспоминания и стирать чувства, будто их не было, возвращать умерших или пропавших! – воскликнула Эва. – Даже у волшебников есть пределы. Если бы там был, например, источник магии, другой магии… Вот это стоило бы прятать.