Мрачно посмотрев на юношу, Деор взял девушку за локоть и направился к двери. Кэтрин же в свою очередь, была только рада уйти. Когда они проходили через открывшуюся дверь, Ами, стоявший в помещении, кинул им вслед:

– Льюкен тел дей, Деор.

Обернувшись, маг холодно ответил:

– Дуар ен сон дерас фленгер.

В тот же момент дверь за ними захлопнулась.

Идя по освещённой солнцем улице, Кэтрин спросила:

– Что он сказал?

– Пожелал нам удачи. – недовольная интонация не покидала обычно спокойный, голос Деора.

– И что в этом такого? – удивленно уточнила Дойл.

– Желают удачи только тем, кто идёт на смерть. Единственное, где реально нужна удача – это сражение со смертью.

Девушка промолчала. Она не понимала, что случилось за те несколько минут, что из радушных приятелей они превратились в злейших врагов.

– А ты?

– А я просто сказал, что он козёл. – пожав плечами ответил Деор.

– Мы серьёзно туда поедем? – вскинув руки, воскликнула Кэтрин.

– Именно. – Деор махнул рукой, и одежда стопочкой сложилась в чемодан.

– Да этот твой приятель, по твоим же словам, отправляет нас прямо на смерть! Мы не должны идти туда! Мы должны делать все абсолютно наоборот!

– Не кричи, – сморщился парень, – это будет полезным для тебя. Тем более, это не выглядит так уж опасно.

– Не опасно! Совершенно не опасно! – меряя комнату шагами, воскликнула Дойл, – ты судишь о безопасности, совершенно не зная ситуации!

– Все пройдёт нормально. – безапелляционно ответил маг.

– Ты уже говорил это, а в итоге я умирала в агониях!

Деор устало закатил глаза. Сквозь небольшое окно в комнату проливался, по вечернему тускнеющий, солнечный свет, зайчиками скачущий по светлым каменным стенам. Девушка вздохнула и облокотилась на кремового цвета тумбочку.

– У меня есть хоть какая-то возможность остаться? – кисло спросила она.

– Нет.

Крышка чемодана захлопнулась. Внезапно в Кэтрин-Софи прилетел увесистый кожаный мешочек, который она еле успела словить. Девушка удивленно приподняла бровь.

– Сходи купи себе одежды. – бросил маг, в свою очередь что-то колдующий над чемоданом.

Дойл, только что понявшая, что в единственном, что у неё было, а именно платье, путешествовать будет не особо удобно, пожала плечами:

– И где же?

На секунду отвлекшись от чемодана, Деор ответил:

– Выйдешь из дома и пойдёшь прямо на юг. Рынок увидишь из далека. – и снова вернулся к чемодану.

«Если я заблужусь и случайно выйду в другую реальность, виноват будет он.» – захлопнув за собой дверь, подумала Кэтрин.

Удивительно, но Кэтрин-Софи не заблудилась. Идя по удивительно широкой, мощеной улочке, девушка не могла оторвать взгляд от старинных, бежево-коричневых каменных домов, на стенах которых висели вывески многочисленных таверн и фонари, начавшие медленно зажигаться. На вечернем небе, заходящее солнце роняло на крыши домов последние лучи. Различные флюгера слабо покачивались. Казалось, будто с наступлением темноты город оживал. Тут и там сновали люди, в компаниях или парочки, поодиночке или нет, но будто сам воздух пропитался счастьем и весельем. Повсюду разносился запах жареных каштанов и чего-то столь неуловимого. Многое уходит из людской памяти, но Кэтрин была уверена, что никогда не забудет этот запах жареных каштанов и заходящего солнца. Ещё издали девушка заметила множество лавок и огромное, старое дерево, с зеленой раскидистой кроной, растущее в центре площади. Людей было много, на рынке царил приятный, не бьющий по ушам шум и гвалт. Сбоку Дойл заметила явно неновый, деревянный ларёк. Рядом с балками, держащими навес, в воздухе висели платья и халаты. Приглядевшись, девушка заметила торчащие нитки. Облокотившись на прилавок, тощий как жердь мужчина сплюнул на пол и мученически изрёк: «Инген ханден!» Кэтрин-Софи бочком протиснулась к другому ларьку и вдруг осознала, что со дня ничего не изменилось и она все так же не знает ни слова на их языке, да и понятия не имела ничего насчёт местной валюты. «Как она хоть там называется? Ванкоры? – раздосадовано подумала Дойл, – И остаётся мне только, что смотреть на прилавки…»