Когда Аля вернулась, фафефуха уже не было.

– Фуф! Фу-у-уф! Ты здесь? – осторожно протянула она.

Ответа не было, и девочка вновь забеспокоилась, уж не померещилось ли ей эта удивительная встреча. На ее счастье, из сарая высунулась красная шапочка.

– Чего тебе? Иди спать! Не положено девочкам шататься ночью по саду.

– Но у меня столько вопросов! Мне еще столько нужно у тебя спросить! Я тебя увижу завтра?

– Днем я сплю, чтобы люди меньше под ногами путались. Приходи, когда все уснут. Все равно ведь каждую ночь по саду ползаешь. Ну а теперь спать! – фафефух подмигнул и скрылся в сарае.

– Хорошо! – улыбаясь, сказала девочка.

– Вот и славно, – фафефух хлопнул в ладоши, – а теперь точно спать! У меня еще дел полно.

– До завтра! – улыбнулась Аля, которая побежала было к дому, как на полпути остановилась и снова направилась к сараю.

– Чего еще? – вновь выглянула из-за двери красная шапочка.

– Я не сказала, как меня зовут! Как невежливо, – смущенно начала девочка., но фафефух махнул лапой, и она замолчала, вопросительно глядя на него.

– Я знаю. Не забудь веник, Аля. Я знаю все об этом участке, не забывай. Марш спать!

– Тогда приятно познакомиться и спокойной ночи, – прошептала девочка, подобрала веник и пошла домой.

– Какой уж тут покой… Столько времени потерял! Работы навалом, – раздалось за ее спиной тихое бормотание.

Так у Али появился новый друг.

6.

Вернувшись в теплую кровать, Аля думала, что ни за что на свете не сможет уснуть, но не прошло и минуты, как она крепко спала. Прогулки на свежем воздухе и встречи с необычными созданиями действуют на маленьких девочек лучше любого снотворного.

Вопреки ожиданиям, проснулась Аля довольно поздно. Бабушка уже жарила оладьи, что-то негромко бормоча над сковородкой. Алина бабушка вообще любила разговаривать с тем, с чем обычно разговаривать не принято. «Кто на мои цветочки взглянет, пусть забудет о печали», – приговаривала она, когда поливала петунии. «Пусть каждая петелька обнимает», – тихонько шептала бабушка, когда вязала колючий шерстяной свитер. Главное, свитер действительно будто обнимал тебя, такой он получался мягкий! Но особенно бабушка любила разговаривать с едой. «Все, что ты ешь, становится частичкой тебя самого. Разве не приятно сказать пару добрых слов будущему себе?», – говорила она, и поспорить с этим было невозможно.

Аля соскочила с кровати.

– Ба, доброе утро! Почему ты меня не разбудила? – скороговоркой спросила девочка, на бегу хватая горячую оладью и выбегая во двор.

– Доброе утро! Куда же ты? Как же завтрак? – только и успела крикнуть ей вслед бабушка.

– Потом, – отмахнулась Аля. – Дел сегодня полно. Я позавтракаю после обеда, обещаю!

Бабушка улыбнулась и не стала возражать. Она знала, что иногда маленькие девочки бывают очень заняты.

Вам знакомо чувство, когда смотришь на привычные вещи и не узнаешь их, будто видишь впервые? На самом деле вещи остаются все теми же, просто вы смотрите на мир иначе, только и всего. Именно это произошло с Алей, когда она вышла из дома этим поспешным утром.

На первый взгляд в саду все было точно так же, как и вчера. Узенькие тропинки петляли среди разросшихся маргариток. То тут, то там между светло-серых плиток дорожек виднелись зеленые полоски травы. Синие, цвета парижского неба, забор и калитка. Маленькая скамейка возле дома, живописно спрятанная в зарослях кудрявого винограда – «виноградная» скамейка. Старая яблоня и деревянный стол, накрытый клеенчатой скатертью. Ну и, конечно, грядки с овощами и ягодами, немного небрежно раскиданные по участку. Точнее, небрежно раскиданными они были лишь на первый взгляд, а на самом деле дедушка с бабушкой очень тщательно выбирали места под грядки. Правда, делали они это так, чтобы не нарушать природную гармонию. «Юнга, ты когда-нибудь видела, чтобы земляника в лесу росла в строго отведенном прямоугольнике, да еще и ровными рядами? – говорил дедушка, многозначительно поглаживая бороду. – Можешь исходить хоть всю поляну вдоль и поперек, но ничего подобного не найдешь! Вдруг земляника любит расти вместе с морковкой или в приятной тени вишневых деревьев? Вот если бы меня заставили жить среди одних только дедушек, мне было бы совсем не так весело, как с тобой и бабушкой».