Видимо, уже успел подтянуть пробелы в технике и изо всех сил пытался не дать мне пройти в ноги. Впрочем, падать в партер в первом же раунде было так себе затеей.

Чуть оттянувшись, я поднырнул под очередной хлесткий кросс и коротко впечатал кулак Тимуру в «солнышко». Сразу же ушел нырком в сторону от встречного и выбрался из угла, по пути доработав сбоку тройкой, которую на днях показывал Камбулат.

Печень, печень – и голова, все той же левой рукой, но уже в полную силу, с переносом веса. Завершающий хук встретил плечо вместо виска или челюсти, однако первые два, похоже, сделали свое дело: раздалось недовольное пыхтение, и Тимур тут же разорвал дистанцию, восстанавливая дыхание.

– Не спи! – заорал Каратаев. – Ну что ты как муха снулая, Алиев? Плотнее, плотнее работай! Жестче!

Я невольно вскинул бровь. Плотнее? Жестче? Куда еще-то? Мы и так выкладывались всю тренировку, а в таком состоянии «зарубаться» не стоит – слишком велика уже вероятность или остаться без пары зубов, или самому ненароком покалечить противника, проспавшего выпад, который обычно бьют только в глухую защиту.

Каратаев все это, конечно же, знал – но все равно продолжал подначивать нас обоих, будто мы уже бились с пажами в финале по АРБ.

Тимур, тем временем, пришел в себя и опять бросился в атаку. Обманное движение левой, хук правой, сразу следом – снова левой, уже прямой… Я затанцевал, стараясь сохранить дистанцию и не дать длиннорукому третьекурснику реализовать преимущество – и тут же чуть не лег от «вертушки» в голову.

– Раунд! – с явным неудовольствием проворчал Каратаев, щелкнув секундомером. – Разошлись по углам!

– Молодец, четко! – Медведь вцепился в меня здоровенными ручищами, разминая плечи. – Дыхалку ты ему уже сбил. Теперь еще полторы минуты простоять – и потом можешь заканчивать!

– Так, все, отдохнули… Бой!

Второй раунд тоже стартовал со взрывной атаки – но теперь Тимур работал медленнее. То ли выдохся в начале, то ли наслушался советов в своем углу и теперь нарочно оттягивался в центр ринга, экономя силы. Уход, нырок, обманное движение… Есть! Я снова дотянулся, пробив в солнечное сплетение.

– Локти не поднимай! – заорал Каратаев. – Корпус береги! Не видишь – он уже второй раз достал. А ты все стоишь, как гимназистка на танцах!

От таких слов темные глаза напротив полыхнули недобрым огнем. Тимур не любил проигрывать, и еще больше не любил делать это публично. Каратаев задел его самолюбие, и в следующем, финальном раунде парня даже не придется подзуживать – он и сам будет лупить в полную силу, пока не свалится.

Или пока не свалюсь я.

– Идиотизм какой-то, – пробурчал мне на ухо Медведь, когда я уселся в своем углу, вытирая пот и жадно глотая воду. – До соревов всего ничего, а этот баран вас в полный контакт выгнал! У него с головой все в порядке?

– Так ты спроси, – буркнул я, поднимаясь. – Вон он стоит.

– Ты там, смотри, осторожнее. – Медведь чуть понизил голос. – Хрен с ним, с физруком – Тимура береги. А то он парень горячий, сейчас закусится на принцип, и все, ему хоть ноги поотрывай – дальше кидаться будет. А поломаешь, как Гурама, – считай, уехал наш кубок к мудакам красноперым. Держи себя в руках!

– Нормально все будет.

Я бросил полотенце Медведю и шагнул вперед.

– Начали… Бой! – гаркнул Каратаев.

Первый же кросс, хоть и пришел в «глухую», буквально отшвырнул меня на канаты. Движения Тимура стали заметно быстрее, чем были даже в начале поединка, а удары – резче и тяжелее, будто за время перерыва кто-то тайком сунул ему в перчатки пару лошадиных подков.

Дар?!

Видимо, парню окончательно сорвало крышу, и он принялся лупить в полную силу, напрямую заливая энергию в кулаки и уставшие мышцы. В таком режиме даже опытный боевик не продержится долго, но на полторы минуты резерва может и хватить…