– Спрашивай, – благосклонно разрешил шеф, – раз сама читать разучилась.

“Да, теперь точно ясно, почему он один. Не Несмеяна этот гад, а самая настоящая заноза в…”

– Ну? – Малкин сел поудобней. – Не отвлекайтесь, Ульяна Михайловна, что там у вас за вопросы?

8. Глава 8

Домой я буквально вползла. Закрыла за собой двери кое-как, скинула туфли и, с трудом добравшись до дивана, упала навзничь. Хотела полежать минутку, а открыла глаза в пять утра. Проснулась от холода, а то могла бы и до обеда в отключке пробыть.

Приняв душ, я решила больше не ложиться и сразу отправилась завтракать. Кофе немного оживил тело, а ведущие “Доброго утра” попробовали пробудить разум. Они снова обещали конец света, причем скоро. И даже специалиста в студию позвали, подтвердившего самые худшие предположения пессимистов. Доказательств тот специалист привести не смог, зато много говорил об интуиции и предсказаниях Ванги. Мне стало смешно и вдруг снова отчаянно захотелось с кем-то поделиться своими соображениями по поводу услышанного. Но в квартире не было даже кота…

Поддавшись внезапному порыву, я сходила в гостиную, нашла среди университетских конспектов блок-тетрадь с чистыми листами и, усевшись в кресло, вывела первые строки в самом верху:

“Дневник Моли на выданье, или Галстук в тренде”

Довольно перечитав название, перевернула страницу и начала исповедь одинокой карьеристки.

“В связи со скорым концом света (вторым в этом году), я решила завести этот дневник, где буду изливать душу, сдабривая все сальными шуточками, при этом глумливо хихикая.

И начну, пожалуй, с того, кто занимает все мои мысли последние два дня. С Несмеяны, отнявшей мой покой. С Малкина, будь он неладен, чтоб ему икалось… Этот человек точно родился в рубашке, сразу приказав взглядом подать ему грудь!..”

Исписав без малого две страницы и вдоволь пройдясь по внешности, деловым качествам и характеру Малкина, добралась и до Старовойтова, подробно рассказав об избалованной вниманием Звезде. “Напыщенный выпендрежник, наверняка репетирующий улыбки перед зеркалом, – строчила я, высунув кончик языка от усердия, – самодовольныйбесцеремонныйбабник! Я видела его райдер для поездки в Израиль и чуть не стала заикаться от откровенного нахальства! Пятнадцатым пунктом, между ванной и зеркалом в полный рост, были разноцветные презервативы на серебряном блюде. Нет, остальные пункты вроде бы не так возмущали, но этот пятнадцатый… И я бы решила, что Макс так пошутил, но Малкин отметил пункт, как и все остальные, галочкой, а это значит, что условия озвучены и приняты”.

Я изливала душу с таким усердием, что едва не позабыла про время. Благо, будильник сработал и вовремя напомнил о сборах. К собственному удивлению, выговорившись на страницах дневника, я почувствовала себя намного лучше и даже решила вести его дальше. За неимением подруг сойдет и бумага с ручкой.

Новый рабочий день прошел весьма успешно: я умудрилась накосячить всего пару раз, наловчилась бегло читать заметки шефа, съездила с ним в пару весьма интересных мест и получила долларовую карточку от очень недовольной Регины. Кадровичка взирала на меня из-под идеально прокрашенных длинных ресниц с такой откровенной завистью, что пришло осознание: Малкин не опроверг слухов про совместный поход за купальником. Девицы по-прежнему были убеждены, что у меня намечается роман с начальством, от чего на моей душе было радостно, даже не смотря на тот факт, что домой снова приползла ближе к девяти вечера.

Александр Сергеевич на прощание заявил, что я преступно нерасторопна и вечно витаю в облаках, но он не отчаивается и верит в лучшее, хотя надежда очень слаба. Я усиленно улыбалась, силясь молчать о собственных ощущениях насчет него, и представляла себя на берегу Красного моря, отдохнувшую и загоревшую. Плевать как, но до пляжа точно доберусь! Даже если на минутку. Сделаю селфи и покажу потом нашим девочкам – и то награда!