– О! Планов – громадьё! – как всегда восхитился собой Коля.

И начал один за другим перечислять проекты, которые завтра принесут ему обеспеченное будущее, одновременно успевая проталкивать в рот большие куски бифштекса. Проектов было много. Жевать он не успевал.

Я испугался, что человек может подавиться.

– Наших видишь кого-нибудь? – перебил я его, надеясь, что от воспоминаний институтских товарищей он хоть немного успокоится, энергия его поутихнет, и он начнет нормально прожевывать пищу.

Уловка моя не удалась. Коля торопливо стал перечислять наших общих знакомых, не отрываясь от тарелки и не меняя частоту проглатываний.

Он видел всех и не раз, он обо всех всё знает, он звонит всем каждый день, через день, он постоянно со всеми поддерживает связь…

– Ты кого-нибудь недавно видел? – остановил я поток слов.

– Не помню. А какая разница?

Я понял, что Коля видит их также редко.

– А я с Сашкой Смирновым должен встретиться на днях, – торжественно похвастался я.

– Да? Какие-то проблемы? – Коля даже перестал жевать на секунду.

– Вопрос надо решить. Проект у меня серьезный намечается.

– Вопрос? Может, я помочь могу?

– Сможешь. Но надо подождать, пока ты станешь главой города! – пошутил я.

– Серьезный проект, – догадался он. И, наконец, вздохнул полной грудью, потому что жевать стало нечего.

– Слушай, а давай вместе его замутим! – вдруг выпалил он, видимо, оттого, что рот стал свободным.

– Ты даже не понимаешь, о чем идет речь! – улыбнулся я.

– Я по-любому могу пригодиться!

– Сомневаюсь! – осадил я его, продолжая улыбаться. Все, кого я знаю, почему-то разговаривали с ним, всегда чуть-чуть улыбаясь.

Коля посмотрел на меня недоуменно и обиженно, словно глядел в пустую тарелку, забыв, куда делся бифштекс.

Мне стало жалко его.

– Я подумаю, – смягчил я тон.

– А что тут думать? От таких предложений не отказываются! Кстати, о чем проект?

Я рассказал, хотя еще в детстве мама предупреждала меня, что быть безрассудно доверчивым опасно. Забыл я ее наставления. С тех пор и маюсь.

Коля выслушал меня с интересом, полуоткрыв рот и не прикасаясь к чаю, и со знанием дела авторитетно заявил:

– Сашка поможет. Но надо заранее обговорить. Такое с кондачка не решишь. Администрация – жуткое болото. Тут тебе без меня не обойтись. Я все лазейки там знаю. Там что-нибудь решить – на Луну легче слетать!

Коля вздохнул, двумя глотками выпил чашку чая, торопливо полез в карман джинсовых брюк, достал мятую купюру и положил ее на стол, придавив чашкой, чтоб не улетела.

– Рассчитаешься за меня. А я побежал. Дел выше крыши! – он махнул легкой кистью руки у себя над массивной головой, словно тряпочкой. Затем стыдливо почесал пальцем под носом. Видно, неловко нового компаньона сразу же об одолжении просить. Нос у него тоже бесформенный, картошкой. И, несмотря на проснувшуюся стыдливость, уже на бегу добавил:

– Если не хватит, добавишь!

Я не успел согласиться: Коля юркнул в рядом стоящую дверь.

На кого-нибудь другого я мог бы обидеться за хитроумную выходку, но на Колю Брагина мы привыкли не обижаться. Так было лучше и ему, и всем остальным. Его наглость не испортила мой аппетит и настроение. Я улыбнулся, словно услышал веселый анекдот, и с удовольствием продолжил обедать.

«Без хитрости ему не выжить! – порассуждал я о Брагине. – Проектов много, а денег мало. На один не хватает. Приходится на обедах и на друзьях экономить». Да и личная жизнь, судя по тому, как он употреблял бифштекс, явно оставалась неустроенной. Коля на четвертом десятке лет не был ни разу женат, жил со старенькой мамой в хрущевской двушке.

Я пообедал и через пару дней забыл о встрече.