определил как «эпоху империй». Все это на самом деле создало некую моральную географию, которая определила идеальные места для проведения исследований и получения впечатлений и ощущений (сильных), перемещаемых в иные места. Они подходили не только для описания, обработки и публикации результатов исследований, проведенных в иных местах, но и для разработки теорий или схем интерпретации универсального значения. Если Галактику Ломброзо можно интерпретировать как метафору эпохи, то есть Италии периода, продлившегося от битвы при Седане[17] (1870) до убийства эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево[18] (1914), то создание и развитие межнациональных обменов из студии ЧЛ в Турине – яркий пример того, как воспринималось и функционировало то, что представляли «новой наукой».

Мы увидим, что Латинская Америка была вполне представлена и в сети, и во взглядах многих последователей позитивистской школы, а также и в первых достижениях итальянской антропологии. Оба отца этой научной дисциплины, и одновременно вдохновителя ее первых и основных парадигм, Паоло Монтегацца и Чезаре Ломброзо, включали Латинскую Америку в свои цели и поддерживали с ней серьезные контакты. Прежде всего, лично ПМ. Потом, гораздо глубже, ЧЛ, который, хотя сам так никогда и не совершил путешествия в эти земли, тем не менее заставил отправиться туда многие умы и стимулировал, прямо или косвенно, многие социально-инженерные проекты. Роль Латинской Америки в создании позитивистской антропологической школы и итальянской антропологии в целом, в период с 1880 до конца 20-х годов прошлого века, так и не получила должного внимания со стороны историков антропологии{12}. Возможно, это связано с тем, что когда социальные науки формировались и институализировались в Италии, после второй мировой войны, звезда Южной Америки, в силу ряда факторов, которые мы увидим далее, уже закатилась, и она стала постепенно превращаться в континент на орбите Запада, в Латинскую Америку.

В последние годы, прежде всего по случаю различных симпозиумов, организованных в 2009 году по случаю столетия со дня смерти ЧЛ, были опубликованы многочисленные книги, анализирующие феномен Ломброзо в Италии и посвященные сети контактов, созданных Галактикой Ломброзо в разных странах, в том числе и неевропейских. Сильвано Монтальдо, неутомимый куратор и инноватор Музея Ломброзо в Университете Турина, редактировал лично и принимал участие в создании важных научных работ. Уважаемая Делия Фриджесси написала ряд монументальных, высокого качества статей, так же, как и Мэри Гибсон (2004). Таким образом, вокруг феномена Ломброзо сложилось серьезное научное сообщество. Однако Латинская Америка, пусть и за редкими исключениями (особенно Каймари и Варежао), столь важная для консолидации международной известности ЧЛ и сохранения знаний, остается в стороне от новых интерпретаций его исследований. Я постараюсь заполнить, хотя бы частично, этот пробел.

Книга состоит из четырех глав. В первой я кратко описываю контекст, в котором действовала Галактика Ломброзо, и перехожу к социокультурной атмосфере, в которой проходили научные дебаты по расовым вопросам, как в Италии, так и в других странах. В дебатах использовались три повторяющихся и взаимосвязанных термина: вырождение, социальные проблемы, раса. Во второй главе я погружаюсь в историю функционирования Галактики Ломброзо, ее твердого ядра и международной сети, которая оказалась весьма важной. Третья глава рассказывает о путешествиях трех членов Галактики в латинскую Америку – Гульельмо Ферреро, Джины Ломброзо и Энрико Ферри