Розетта лишь смеётся.

– Мужчины… – она качает головой, в голосе звучит насмешка. – Вы всегда думаете, что пистолеты решают всё. Но, как видите, я только что разрушила каждого из вас, не выстрелив ни разу.

В моих глазах всё краснеет от гнева, когда пазл наконец складывается. Я резко поворачиваюсь к Луке, и его лицо говорит само за себя.

– Ты предал меня, Лука?

– Нет, Габ… – Его голос дрожит. – Это не так.

– Ты предал сам себя, Габриэль, – холодно вмешивается Розетта, но я не свожу взгляда с Луки.

Он не выдерживает моего взгляда. В его глазах раскаяние, боль.

– У меня не было выбора, Габ… – шепчет он. – Прости меня. У неё есть информация о моём отце, которая…

Розетта лениво делает знак охраннику, и Лука тут же получает удар, осекаясь на полуслове.

Она тяжело вздыхает, встаёт и облокачивается на стол, словно от этой ситуации её уже утомило.

– Да, это правда. Лука не хотел участвовать, но без него ничего бы не получилось. Он подсыпал кое-что в ваши с Домани напитки. Федерико и Ренцо всегда злились на тебя из-за Анджелы, так что убедить их помочь было несложно. Но… – она театрально наклоняет голову, будто размышляя, – возможно, я слегка изменила первоначальный план.

Я чувствую, как кулаки сжимаются до боли.

– Федерико пил без разбору, так что я решила и его накачать, – продолжает она с усмешкой.

Ренцо бросает на неё яростный взгляд, но Розетта даже не моргает.

– Я отправила Федерико домой, а Ренцо и Лука отвезли тебя и Домани в отель, – её голос становится мягче, почти ласковым. Она делает паузу, внимательно наблюдая за мной. – И… если честно, ты был настолько невменяем, что даже не смог бы что-то сделать с той стриптизёршей, которую мы для тебя наняли.

Я вскидываю голову, резко встречаясь с её взглядом.

– Но видео…

Ренцо резко вскакивает, заслоняя собой Розетту.

– Ты говорила, что там будет одна из стриптизёрш из клуба, которая будет с Габом!

Она даже не смотрит на него. Её ледяной взгляд направлен прямо на меня.

– Видео на самом деле с Федерико и Анджелой, – произносит она с кошачьей грацией, смакуя каждое слово. – Но благодаря игре света и теней они с тобой стали похожи. Тёмное освещение скрывает большую часть его лица, немного спецэффектов, наложение звука – и вуаля! Довольно убедительное секс-видео, не так ли?

Я чувствую, как внутри меня закипает ярость.

– Анджела сама придумала идею с фотографиями, зная, в каком состоянии ты находился, – добавляет она, с лёгкой ухмылкой наблюдая за моей реакцией.

Она щёлкает мышкой, открывая папку с файлами. Мне даже не нужно приближаться – на снимках я, без сознания, и Анджела рядом. Оба без одежды.

Достаточно одной фотографии, чтобы представить всё остальное.

– Но мне нужно было подстраховаться, – её голос становится мягким, почти нежным. – Анджела понятия не имеет о видео, и Федерико тоже.

Она улыбается.

Это не просто игра. Это шахматная партия, и она объявляет мат.

– Что у тебя есть на Анджелу? – рычу я, сжимая челюсти так сильно, что кажется, зубы вот-вот треснут.

Розетта пожимает плечами, как будто вопрос её вовсе не заботит.

– Это не твоё дело, nipote – племянник.

Ренцо делает шаг вперёд, но её охранники моментально перехватывают его, удерживая на месте.

– Ты подставляешь моего брата под эту хрень, Розетта!

Она не отвечает.

В это время в моей голове снова и снова звучит одна мысль – нет, не просто звучит, а кричит: я должен был сказать Беатрис.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – голос Розетты звучит мягко, почти утешающе. – О том, что должен был рассказать своей любимой, пока у тебя был шанс.

Она пожимает плечами, наклоняя голову набок, будто сочувствует.