– Шантаж? – озвучиваю вслух. – Но тогда у них должно быть что-то на тебя, чтобы провернуть такое.

Габриэль тяжело вздыхает подо мной, его грудь чуть приподнимается.

– Я не хочу сейчас об этом говорить, любимая.

Его пальцы лениво скользят по моей спине, совершая едва ощутимые круги.

– Давай просто насладимся этой ночью, которую ты для нас устроила.

Я смотрю на него, ловя в его взгляде усталость, спрятанную под лёгкой улыбкой. Возможно, он действительно не хочет омрачать этот момент.

Оставшуюся часть пути в карете мы проводим, как влюблённые подростки: кормим друг друга чизкейком, смеёмся, целуемся, заворачиваемся в тёплый плед, пока за окнами проносятся огни ночного города.

А затем продолжаем это далеко за полночь, когда возвращаемся домой – целуемся с жадностью, срывая дыхание, обнимаемся в темноте, будто боимся разомкнуть объятия.

Габриэль засыпает, положив голову мне на грудь, его дыхание ровное, спокойное. Я провожу пальцами по его волосам, позволяя себе ещё немного задержаться в этом моменте. Прежде чем сомкнуть глаза, я думаю: всё-таки что-то его тревожит…

Габриэль

Я следую за Беатрис по пентхаусу, как чертов пес, пока она собирает свою аппаратуру и упаковывает багаж.

– Я просто не понимаю, зачем ты согласилась на эту работу, когда на носу свадьба?

Домани сидит за кухонной стойкой, ест фриттату, которую она приготовила нам на завтрак, вместе с Чиччо и Грассо. Они всё чаще приходят раньше или задерживаются после смены, зная, что она всегда предложит им еду.

Беатрис раздражённо качает головой.

– Я же говорила тебе об этом, но ты был слишком занят и рассеян, Габриэль.

Она застёгивает чемодан на колесиках и ставит его на пол, катя перед собой, пока мы возвращаемся в главную комнату.

– Это действительно хорошая идея, с учётом того, что ещё столько всего нужно сделать до свадьбы? – спрашиваю я, надеясь найти способ уговорить её остаться, но понимаю, что её работа для неё важна.

– Организатор свадьбы Розетты уже позаботился о большинстве вещей. Я сделала всё, что было в моих силах, а ты даже не притронулся к своему списку, так ведь?

Она скрещивает руки на груди, ожидая ответа, пока я в панике пытаюсь вспомнить, о каком списке идёт речь.

– Я так и знала! Я не могу делать всё одна, Габриэль, это ты хотел свадьбы в первую очередь.

– Вы уже звучите, как женатая пара, – замечает Домани, ставя свою тарелку в раковину.

– Он прав, вы двое в последние дни спорите, как две старые клуши, – добавляет Чиччо.

– Вон отсюда! – злобно бросаю я им.

Грассо толкает Домани и Чиччо, пока они идут к лифту.

– Вы двое просто не могли оставить всё как есть, вам обязательно нужно было вставить свои пять копеек. Из-за вас я не успел доесть!

– Мог бы есть быстрее, тупица, – огрызается Чиччо.

– Еду не едят в спешке, тупица, ею наслаждаются, – парирует Грассо.

Беатрис устало смотрит на меня.

– Им не обязательно уходить, но мне пора, Габриэль.

Когда ребята выходят из комнаты, я тут же подхожу к ней и жадно захватываю её губы. Она вздыхает от неожиданности, но мне нравится, как быстро отвечает, целуя меня с не меньшей страстью. Её губы тёплые, мягкие, податливые, и я тут же пытаюсь направить нас обратно в спальню.

– Габриэль, мне нужно идти, – шепчет она между поцелуями, цепляясь пальцами за мои волосы.