Но в глазах Магнуса стояло знание. Может быть, он еще не связал воедино всего, что знает, но знание светилось в его повадке, поступках, словах.

Он знал достаточно.

На миг Фиделиаса охватило безумное желание испытать не раз послужившее ему средство: сказать старому курсору правду. Что бы из этого ни вышло, с сомнениями будет покончено.

Он уже открыл было рот. Наблюдая за собой как бы со стороны, Фиделиас отметил, что еще не решился заговорить, когда что-то в нем – наверное, та часть, что была Маркусом, – без спросу приступила к делу.

Он успел сказать:

– Магнус, нам надо поговорить, – а потом из сгущавшихся теней вырвался ворд.

Три его создания быстро двигались, прижимаясь к земле. Длинные шесть ног на узких гибких туловищах, тонкие хвосты хлещут по воздуху. Мелкая чешуя черного хитина блестела и лоснилась, отражая кровавый закат. Фиделиас мельком отметил их сходство с гаримами – хищными ящерами южных болот – и сорвался с места.

От гладия было бы мало проку. Поэтому он дотянулся до своей земляной фурии Ваммы, через нее черпая силу из несокрушимых костей старой горы. И подхватил тяжелый, толстый кол, приготовленный для частокола.

Развернувшись к ближайшей твари, Фиделиас по дуге сверху вниз взмахнул тяжелым колом – как топором. Дубина весила не меньше восьмидесяти фунтов, но он размахнулся легко, как ребенок тросточкой, и поразил передового ворда жестоким, сокрушительным ударом. Во все стороны брызнула серо-зеленая кровь, забрызгала и Фиделиаса, и Магнуса.

Кол разломился надвое, один конец ощетинился щепками и осколками. Развернувшись к следующему врагу, Фиделиас ткнул в него этим концом как копейным наконечником. Удар больно отдался в локте и плечах, и даже поддержка Ваммы не помогла ему устоять на ногах. Кол раскололся вдоль, а сам Фиделиас тяжело грянулся оземь. Пронзенный ворд бешено забился, умирая; несколько обломков дерева, слишком больших и убийственно острых, чтобы назвать их щепками, торчали у него из затылка.

И тут налетел третий ворд.

Он впился зубами в икру, дернул со страшной силой. Фиделиас услышал, как ломалась кость ноги, а боль потерялась за мощным рывком. Тварь хлестнула хвостом, но Фиделиас удержался и силой фурии опрокинул врага, лишив возможности действовать когтями или хвостом, да и опоры на шесть лап лишив тоже. Враг был невероятно силен. Если упрется всеми конечностями, попросту оторвет ногу по колено.

Длинный тонкий хвост внезапно обвил ему бедро, и Фиделиас на миг окаменел от ужаса при виде выдвинувшихся по всей его длине острых зубцов. Твари довольно было сдернуть обхватившее ногу кольцо, чтобы срезать мясо с кости, как нарезают окорок.

Магнус с воплем ударил своим гладием.

В его тощие старческие руки тоже влилась сила земли, и прославленный меч легионов по основание обрубил чешуйчатый хвост.

Выпустив Фиделиаса, ворд с пугающей точностью и проворством развернулся к Магнусу, всей тушей навалившись на старого курсора.

Столкнув с себя грузного врага, Фиделиас увидел, что Магнус обеими руками отводит пасть ворда от лица. В магии земли старик уступал Фиделиасу. Ему не хватало сил сбросить ящера, и тварь уже рвала его тело, продвигая чудовищную пасть к лицу.

На миг они с Магнусом встретились глазами.

В сознании Фиделиаса шел спокойный и ясный логический расчет – словно он решал учебную задачу.

Самый подходящий случай. Ворд основательно порублен. Ближайшие легионеры уже похватали оружие и мчатся сюда, но спасти Магнуса им никак не успеть. Сам Фиделиас тяжело ранен. Боль пока не дошла до сознания, но он и так знал, что даже помощь легионерского целителя не поставит его на ноги в ближайшие дни.