Переглянувшись с Исаной, госпожа Пласида повела бровью:

– Ну конечно, дон Эрен, прошу к нам.

Эрен благодарно поклонился ей и, перекинув ноги через перила, как ни в чем не бывало съехал в ложу, отважно презирая торжественность собрания. Исане нелегко было скрыть улыбку.

Едва Эрен сел, как запела фанфара легиона, но это не был обычный сигнал, предвещающий появление Первого консула. Ропот пробежал по залу, и все как один поднялись на ноги – это звучал сигнал войны.

Гай Секстус, Первый консул Алеры, в окружении полудюжины рыцарей Железа вступил в зал с последними звуками фанфары. На рыцарях были алые плащи Коронной гвардии. Высокий, мощный Гай был словно в расцвете сил – ничто не выдавало его восьмидесятилетнего возраста, кроме серебряных седин, как показалось Исане, еще более поредевших и истончившихся за последние несколько месяцев.

Первый консул по-юношески легко, быстрыми шагами спустился от входа к сенаторским местам. Он прошел между ложами Фригиуса и Антиллуса – в обеих не было консулов. Госпожа Фригия присутствовала, а консула Антиллуса, по всей видимости, замещал старенький одноглазый патриций с гербовым кинжалом этого Дома на широкой ленте. Пока Гай шел к своему месту, ропот в рядах вырос до тихого гула.

– Граждане, – заговорил принцепс, вскинув руку. Его голос, усиленный фуриями здания, свободно взлетел к вечернему небу. – Прошу вас, граждане…

Председательствующий сенатор – Исана не помнила, кто он в этом году, кажется кто-то от Парсии, – торопливо вышел на подиум:

– К порядку! К порядку, Сенат!

Его голос прогремел над огромным амфитеатром, заглушив гомон собравшихся. У Исаны мелькнула недобрая мысль, что он, пожалуй, рад представившемуся случаю. Если подумать, часто ли ему выпадал и повод, и возможность заткнуть рты половине граждан державы? И разве не случалось в ее жизни дней, когда она с удовольствием проделала бы то же?

Когда голоса затихли до шепотков, председательствующий кивнул и заговорил:

– Мы приветствуем вас на внеочередном заседании Сената, собранного по запросу Первого консула. Я уступаю место Гаю Секстусу, Первому консулу Алеры, чтобы он предоставил благородным членам собрания сведения величайшей государственной важности.

Едва он закончил говорить, Гай, шагнув на подиум, уверенно занял его место. В движениях Первого консула не было ни напора, ни спешки, да и председатель не выказал страха, однако появление Гая просто оттеснило оратора, как большая собака оттесняет маленькую от миски с едой, причем проделано это было так гладко и естественно, словно предполагалось самим порядком вещей, – да и вправду, так был устроен мир. Исана покачала головой, одновременно осуждая открытую надменность правителя и восхищаясь его самообладанием. Гай никогда не использовал силу своей личности, воли и фурий сверх самого необходимого.

Разумеется, он никогда не позволял чему бы то ни было встать между ним и тем, что он счел бы необходимым. Сколько бы невинных ни погубило его стремление к цели.

Исана, сжав губы, запретила себе вспоминать конец Каларского мятежа – вместе с городом Каларом и его жителями, и со всеми землями вокруг, и с теми, кто на них жил. Не время было вспоминать решение Гая Секстуса и рассуждать, была ли то просто война, необходимость или убийство – а скорее всего, всё разом.

– Граждане! – звучно и торжественно начал Гай. – Я пришел сегодня сюда, куда сотни лет не входил ни один Первый консул. Я пришел, чтобы призвать вас исполнить свой долг. И чтобы просить вас сделать больше, чем требует этот долг. – Он выдержал паузу, позволив отголоскам своей речи прокатиться по темнеющему небу. – Алеранцы, – тихо произнес он, – идет война!