Кейнс писал в 1930-е гг., когда доверие к саморегулированию рынка, его организациям и инструментам было в корне подорвано. До сих пор мы пытались выяснить, на каких природных и экономических основах это доверие держалось «до Кейнса» и возродилось в 1980-1990-х гг. Теперь уместно уточнить, какие силы доверие к саморегулированию рынка подрывают. Ф. Хайек полагал, что силы, подрывающие доверие к стихийному рынку, коренятся, прежде всего, в психологии людей, в ее коллективистской природе, особенно когда этот родоплеменной коллективизм подкрепляется современными концепциями государственного регулирования. Спонтанное развитие рынка («каталактика») есть продукт цивилизации, и оно базируется на свободе индивида, на его эгоизме, а не на доверии.

Вернон Смит (который, как и Ф. Хайек, является нобелевским лауреатом) полагает, что такое противопоставление неуместно. Поддерживая мысль Хайека о том, что субъекты рынка руководствуются не «картезианской», а «экологической» (т. е. интуитивной, эмпирической) рациональностью, В. Смит в то же время считает, что институты доверия, взаимности составляют основу не только «персонифицированного» (т. е. ограниченного узким кругом лично связанных людей), но и «неперсонифицированного» (рыночного) обмена. Позиция В. Смита близка к взглядам, в свое время высказанным А. Маршаллом, который критически относился к тем экономистам, которые односторонне преувеличивают значение эгоизма и конкуренции в рыночной экономике и недооценивают роль нравственных норм.

Мы полагаем, что природной психике большинства субъектов рынка присущи, с одной стороны, начала индивидуализма и эгоизма, а с другой стороны, начала социалитета (т. е. потребности в доверии и защите, сотрудничестве, взаимоподдержке). Рынок способен нормально функционировать и развиваться, когда указанные противоречивые начала находятся в относительном равновесии Г Когда равновесие нарушается, действие рыночной системы расстраивается и система оказывается под угрозой краха. Гипертрофированный эгоизм подрывает доверие большинства субъектов рынка к надежности контрактов, к оправданности крупной частной собственности и справедливости распределения доходов. Гипертрофированное социальное начало в психике, напротив, ведет к чрезмерному регулированию в производстве, обмене и распределении и подрывает доверие к стимулирующей роли частной собственности и конкуренции.

Обобщая сказанное выше, можно сделать вывод, что нормальное функционирование рынка в большой мере базируется на интуитивном доверии в его различных «ипостасях»: на вере в механизм ценового конкурентного балансирования спроса и предложения; на вере в равновесие между сбережениями и возможностями их производительного инвестирования; на вере в то, что первые два равновесия, а также чувство ответственности у банкиров и имущество заемщиков являются гарантией устойчивости кредитной системы, наконец, на вере в разумное регулирование государства в институциональной и денежно-финансовой сфере. Подрыв доверия хотя бы в одном из его аспектов ведет к сползанию всей рыночной системы в режим депрессии, когда отношения устанавливаются в условиях взаимного недоверия, на базе избыточных требований гарантий, рынок «сжимается» и «равновесие» достигается ценой «отторжения» значительной части ресурсов и прекращения роста.

Подробнее см. Ю.Я. Ольсевич. «Психологические основы экономического поведения». Москва, Инфра-М, 2009 г. главы 5–8.

Тот факт, что до начала 1970-х гг. в экономике США (и других развитых стран) сложилась жесткая «зарегулированная» институциональная система, получил отражение в литературе, хотя и не был адекватно осмыслен теоретически. Однако то обстоятельство, что эта система создавалась и поддерживалась особым слоем государственных деятелей и предпринимателей с определенным «полуэтатистским» складом психики было отмечено лишь немногими экономистами и только фрагментарно, в виде отдельных констатаций и оговорок.