В 1943 году поступил в ремесленное училище. Проучившись полгода, получил разряд и стал работать на заводе имени Ленина. Производство патронов было моей основной обязанностью, и калибровочный станок стал моим самым близким другом! Хотя работа за ним была для подростка тяжёлой…


На видном месте повесили плакат, обладавший удивительной побудительной силой – «Что ты сегодня сделал для фронта?». Глядел на него и вдохновлялся. Рабочего плана у нас не было, но начальство наказывало: «Ребятки, работайте! Вашим отцам и дедам на фронте стрелять нечем».


Бывало, что и на вторую смену оставались, работая за станком по 12 часов в сутки. А сыты ли мы – никто не спрашивал. Ели раз в день какую-то баланду, запивая чаем. Но, прежде чем попасть в столовую, обязаны были спеть «Вставай, страна огромная!». Такое воспитание.


Иногда выполнял обязанности разнорабочего – вагоны, например, разгружал. А пацаном ведь был – всё надо исследовать, потрогать! В одном ящике оказались термитные патроны. Взял один в руку, он и взорвался… Нам потом строго-настрого снаряды таскать запретили.


Случился однажды на заводе пожар. А главным инженером у нас был Войцех – мужик упитанный и сильный. Глядит – документы в опасности, схватил в охапку кучу бумажек и со второго этажа сиганул. А там высоко было! Но не пострадал и документацию спас. Были свои герои и в тылу!


Тем же днём выявили поджигателей. Гоним их, почти достали. А они к воротам подбежали, увидали снизу арык сквозной и прошмыгнуть решили. Удалось! Но охрана им с той стороны как следует всыпала.


Доступ к важному объекту серьёзно охранялся. Приходишь, дежурный на проходной берёт твою бляху и перевешивает с одной доски на вторую. Уходишь, возвращает на прежнее место. У каждого на заводе было своё кодовое обозначение. 10 тысяч 734 – то был номер мой. Прежде чем войти в цех, нужно было его зарегистрировать. Чтобы не забыть, нацарапывал номер стеклом на руке. Вот и запомнил его до сей поры!


В День Победы брёл поутру в булочную. Смотрю – бежит по улице какая-то женщина и орёт благим матом. Ну, думаю, опять кого-то местного на войне застрелили. А она: «Война кончилась!».


На вокзале на встрече победителей оператор снимал кинохронику. Пацаны, как всегда, на виду – забрались на столб и радостные лозунги выкрикивают. Глядим потом последние известия – вот те раз, это ж мы! Один я в кадр не попал и оттого потом дюже горевал.


После войны получил медаль «За доблестный труд в ВОВ 1941-1945 гг.». До сих пор не пойму, за что награду вручили – то ли за работу на заводе, то ли за спасённый хлеб.


Сложное было время, детьми были… Но сражались и не сдались, и внесли свою лепту в дело общей Великой Победы!


4 августа 2010

Дудки вам, а не победа!

– Родился я в городе Анапе Краснодарского края в 1927 году, – начинает Михаил Иванович Чаецкий своё повествование. – В 5 лет попал в приют в Новороссийске. А тут и голод 1933 года наступил, многие умирали. Стало правительство детей спасать. Распределяют по колхозам – у кого нет, принимайте. Я попал в Ростовскую область на хутор Коврино. Там-то, воспитываемый чужими бабушкой и дедушкой, и встретил войну.




Михаил Чаецкий

Бабушкин метод

Немцы заняли Коврино в августе 41-го. Бегают по домам и требуют: «Куры, млеко, яйки!». Быстро организовали свою власть – полицию.


Случались в деревне перестрелки, артиллерия орудовала. А мы с дедом бои как пережили? Вырыли в огороде траншею глубиной 2 метра и прячемся. А бабушка в доме сидела. Хитрой была! Как войдут немцы в хату, кутается в платок и кашляет. Выходит дед и говорит: «Чахотка у неё». А фашисты чахотки ой как боялись – сразу уходили.