Вопрос о том, что определение «терроризм», содержащееся в Законе № 35-ФЗ, требует уточнений, поднимался в Государственной Думе уже через полгода после его принятия. Депутаты Н. Залепухин (ЕР) и А. Митрофанов (ЛДПР), полагая ошибочным включение в юридическое определение терроризма словосочетание «идеология насилия», 8 сентября 2006 г. предложили проект Федерального закона № 299464-4 «О внесении изменений в ст. 3 Федерального закона “О противодействии терроризму”». Комитет Государственной Думы по безопасности и Правительство в своем заключении на законопроект выступили против вносимых изменений. «В заключении правительства указано, что предлагаемое изменение понятия “терроризм” значительно сократит возможности государственных органов и органов местного самоуправления в части, касающейся профилактики терроризма, особенно по пресечению распространения его идеологии, – заявил депутат А. Митрофанов. – Предоставление правоохранительным органам права определять идеологию насилия и приписывать роль терроризма с последующим уголовным наказанием может значительно подорвать всю правоохранительную систему и вызвать отрицательные политические последствия»[48].

В понятие «терроризм» Закон № 35-ФЗ включает и воздействие на принятие решения «иными формами противоправных насильственных действий». Аналогичная идея была заложена и в ФЗ «О борьбе с терроризмом»: «…и другие преступления, если они совершаются в террористических целях». Однако в обоих случаях не названы ни преступления, ни формы противоправных насильственных действий. Таким образом, практически любое преступление может быть признано террористическим. Подобная постановка вопроса делает невозможным построение системы противодействия терроризму, поэтому необходимо скорейшее разрешения этого противоречия на законодательном уровне. В законе должны быть точно названы все террористические преступления. Это исключит субъективную оценку прокурора, следователя, оперативных работников, адвоката, судьи относительно их отнесения к преступлениям данной категории.

Закон № 35-ФЗ дает понятие террористической деятельности. Она включает в себя:

– организацию, планирование, подготовку, финансирование и реализацию террористического акта;

– подстрекательство к террористическому акту;

– организацию незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества, организованной группы для реализации террористического акта, а равно и участие в такой структуре;

– вербовку, вооружение, обучение и использование террористов;

– информационное и иное пособничество в планировании, подготовке или реализации террористического акта;

– пропаганду идей терроризма, распространение материалов или информации, призывающих к осуществлению террористической деятельности либо обосновывающих или оправдывающих необходимость осуществления такой деятельности.

Интересным представляется последний пункт, в котором законодатель приравнивает идеи терроризма к терроризму Допустимо ли такое уравнение? «Означает ли это, что за хранение литературы, в том числе классиков политической мысли за многие века, которые выступали с радикальных позиций, людей можно будет привлечь к уголовной ответственности, ибо это входит в понятие террористической деятельности?» – спрашивал еще при обсуждении проекта во втором чтении С. Бабурин и призывал депутатов не включать в закон словосочетание «пропаганда идей терроризма». «Достаточно будет, если мы запишем, что к террористической деятельности относится распространение материалов или информации, призывающих к осуществлению террористической деятельности либо обосновывающих или оправдывающих необходимость осуществления такой деятельности»