– Насчет привычек, может, вы правы, Константин Игнатьевич, но к трейдингу это сравнение не подойдёт. Считаю, объектом для переубеждений как раз лучше выбирать не трейдера-однодневку, а человека, который только что понёс сокрушительный убыток. Эмоциональный удар, плюс ваши слова, и, полагаю, в рынок он уже не вернётся.

– Нет-нет, я не зря провел параллель между валютным трейдингом и пагубными привычками, – покачал головой Константин. – Пьющему можно сколько угодно рассказывать о вреде алкоголя, он даже будет поддакивать, соглашаться, с умным видом кивать, но в конце беседы преспокойно заложит за воротник. И плевать, что на третьей стопке начнет кружиться голова, на пятой задвоится в глазах, а шестая срубит наповал. Трейдер, который допустил убыток, понимает: вместо знака «минус» вполне мог быть «плюс». Нужно было только принять противоположное решение: скажем, встать не на покупку, а на продажу. Или, если говорить об алкоголе, надо было выпить на пару стопок меньше и закусить лишним огурцом. Поэтому лучше вызвать негативные чувства на ранней стадии, а не когда на это занятие уйдет несколько месяцев или лет жизни. Ведь, несмотря на отрицательные стороны валютной торговли, о которых я непременно поведаю, у нее есть положительные. Ну и что, если отравился паленой водкой на дне рождения друга? Фигня, не правда ли? Зато как было весело! Даже тяжесть в голове на следующий день не предотвратит повторения пьянки уже в следующую субботу. Какого размера ваш депозит?

– Сто долларов.

– Очень хорошо. Сейчас некоторые сразу начинают с пятисот или тысячи. Сто долларов – очень хорошо.

– В каком смысле хорошо? Я вообще-то приготовил полторы тысячи и намерен их закинуть уже на следующей неделе.

– Этого делать нельзя. А хорошо потому, что сто долларов без угрызений совести можно вывести прямо завтра. Серьезность ваших намерений, выражающаяся в тысячедолларовом эквиваленте, не позволила бы легко и быстро отказаться от игры.

– Вот так напутствие! Хорошо, допустим, мне понятно, почему вы сравниваете трейдеров с алкоголиками: зависимость, психологические капканы и всё такое. Мне не понятно другое: с каких пор легальный биржевой инструмент с колоссальным потенциалом вдруг стал непригодным для работы? Ведь, насколько я понимаю, именно по этой причине вы хотите отговорить меня от торговли? Там сложно заработать? А где сегодня легко? Можно назвать десяток профессий, в сравнении с которыми Форекс покажется игрушкой.

– Дело не в сложности, а в невозможности!

– Невозможности? Хотите сказать, толпы трейдеров по всему миру только и делают, что теряют деньги?

– Само собой, не только. Есть те, кто зарабатывает.

– А в чем тогда дело? – спросил сбитый с толку Филипп. Ему становилась неприятна эта болтовня. Подобные пораженческие разговоры – «вокруг всё обман», «одни дураки дурят других», «мир несправедлив» и так далее – обычно ведут круглые неудачники. Он не ожидал встретить неудачника в лице первого в его жизни наставника в финансовом деле.

– Мне нужно идти, – сухо произнес Филипп и поднялся.

Константин поднялся следом.

– Неужели вы так жаждете потерять свои деньги? – печально спросил он.

– Жажду заработать, – твердо произнес Филипп, глядя собеседнику в глаза.

– Если бы можно было хоть на секунду заглянуть в будущее, скажем, на месяц или два, вы бы к моим словам отнеслись по-другому. Я вот что скажу: ваши деньги в любом случае будут потеряны.

– Да почему вы так уверены?! – повысил голос Филипп. Кира на миг оторвалась от дел.

– Опыт многих людей, через это прошедших.

– Если вам так важно, чтобы трейдер-новичок не потерял деньги, лучше дайте ему достойный торговый совет.