Звонок…

– Мы фильм решили снимать. Уже сняли природу, подобрали актеров, сделали рекламный ролик. Андрей, вы у нас сниметесь?

– А вы когда-то что-то снимали?

– Нет. А зачем? Там ничего сложного.

– Пришлите сценарий.

– А у нас его еще нет.

– Зашибись!

То ли жизнь стала чаще подкидывать такие ситуации, то ли я стал чаще их замечать? Загуляла дома кошка, заезжаю в ветеринарный магазин. Муж с женой у прилавка.

Жена:

– Наша кошечка проглотила муху и вот уже целый день ничего не ест. Мы переживаем, она переживает, жизнь превратилась в кошмар, есть какие-то таблеточки?

Продавец:

– Конечно, вот капли.

– А еще что-то от желудочка?

– Вот, пожалуйста.

– И от стресса. И от депрессии. Она у нас такая ранимая, у нее такие прям глазки.

Муж:

– А давай еще игрушек ей купим.

– И корм, самый дорогой. Килограмм, нет, два, давайте четыре.

Потом были таблетки для восстановления после стресса, витамины, капли для настроения вообще. Набрали тысячи на три. Продавец довольная, аж покраснела.

Подхожу:

– У вас есть что-то от кошкиных загулов, чтобы не орала как недорезанная?

– Вот таблеточки, семьдесят шесть рублей, можно давать пять дней, но не больше.

– А если больше, то чё, сдохнет? Наконец-то.

Пока ехал в машине до продуктового магазина – смеялся в голос в салоне. В магазине улыбался, хихикал.

Продавец:

– Мы, конечно, знали, что вы веселый, позитивный, но не думали, что настолько.

Рассказал. Смеялись в голос вместе. Жену дома насмешил. Ваша очередь.

Бедные… Все у них нерентабельно и убыточно, про субсидии чего-то там бормочут, но при этом спонсируют кучу спортивных команд в футболе, хоккее и т. д. На корпоративные вечеринки к себе Стинга уже не приглашают, надоел.

Железнодорожники, а начинайте брать плату за вход на вокзал. Выход. Вход на перрон. С перрона и вход в вагон – отдельная плата. Все билеты без мест, проводники открыто занимаются коррупцией, по приезду отчет в кассу. Окна в вагонах закрыты ставнями. Открытие – за деньги, расчет – по километражу. Периодически по радио крики, визги, звуки пенопласта по стеклу, выключение платно. Каждые полчаса опять включение. Опускание полок – за деньги, нижних полок – двойной тариф, столика – тройной. Летом все окна закрыты, зимой открыты. Улавливаете ход мысли? Для усиления эффекта, а соответственно, удорожания услуги, летом вагоны нужно отапливать, зимой рассаживаем бабушек с вареными яйцами, курицей и салями. Создаем мобильные бригады пьяных дембелей. Они ходят, дебоширят, пристают, в общем, ведут себя как настоящее качественное быдло, вызов полиции – в евро. Места продаем везде, поезд не должен ходить порожняком. Ящики под первыми полками, третьи полки, ящики под вагонами, крыша – дешевле. Отдельный пункт постельное белье. Забираем самое ценное – матрац и одеяло, цену каждой принадлежности привязываем к температуре в Красном море или скорости ветра в Уэльсе. На вопросы: «А чё это?» – отвечаем: «А то и то – мы монополисты». Все остановки платные, выход и открывание двери оплачивается отдельно. Ночью тревога, требования покинуть вагон и выйти в поле. Вход платный. У пассажиров не будет наличности, поэтому можно брать ценные вещи. Туалет! Можно гораздо больше заработать, если закрыть проходы между вагонами и бесплатно поить пассажиров водой, чаем, кофе. И тут им прайс на посещение туалета. Продумать цену для пенсионеров, сделать приемлемой, но больше. Я считаю, неправильный ход немые с книгами, нужно наоборот: громкие, говорливые, с трещетками, бубнами и, вообще, пусть продают музыкальные инструменты, ночью и с громкоговорителями. Вводим концепцию сначала общих вагонов, конечный пункт – теплушки. Надо еще педали поставить, чтобы пассажиры не скучали. Пусть крутят. Тогда можно и без локомотива обойтись. Но цену поднять вдвое, это уже, знаете ли, сервис. Нужно разрешить перевозить с собой животных, сначала мелких, домашних, позже – больших, рогатых. Также разрешаем сначала перевозить крупногабаритные вещи, потом мелкие грузы, затем сыпучие (песок, уголь). Приходим к концепции совмещения вагонов. Так, пассажир сел в Калининграде в вагон, где проводник уже не нужен, смотался в Читу и, сидя на бревнах, вернулся в Москву.