– Так точно! – я радостно встрепенулся. Это было серьезным повышением до должности помощника полицмейстера города, пусть оно и было неформальным. – С чего начнем, Алексей Николаевич?

– А начнем мы, – Чудновский медленно поглаживал свои усы, – С перекуса. Здесь за углом есть хорошая харчевня. Там делают невероятно вкусное турецкое блюдо с баклажанами.

Глава 3

После завтрака в харчевне мы с Чудновским приняли решение осмотреть квартиры жертв “похитителя флатуса”. Теперь так, по инициативе Алексея Николаевича, в следственных документах именовался маньяк. Все утро я пытался переубедить его не делать этого, потому что до конца не было установлено, что преступник охотится именно за кишечными газами. Но Алексей Николаевич был непреклонен. Полицмейстер уверял, что маньяку необходим флатус, но для чего именно, он не знал. Помимо этого, он сразу назвал имя преступника – Тихон Телорез, – что еще сильнее меня возмутило. Не имея убедительных доказательств, лишь единожды увидев его на крыше в полумраке, Чудновский почти “завершил” дело. На мой вопрос, почему же мы не ищем Телореза, он ответил, что не знает, где находится преступник, и придется выслеживать его по немногочисленным зацепкам. Как бы я ни возмущался – удивительно, что полицмейстер позволял мне высказывать свое мнение, – но идти против старшего по званию не позволял служебный этикет. Мной было принято решение потакать недальновидным действиям Чудновского, при этом, по мере поступления к нам в руки улик, параллельно вести правильное по всем академическим нормам расследование, но уже в одиночку.

Повозка остановилась возле дома Зинаиды Проглотовой. Моей задачей было вновь допросить женщину и провести полный обыск квартиры. Благо, Чудновский додумался выписать соответствующий ордер. Алексей Николаевич принял решение отправиться к дому второй жертвы – некоего Калотучикова. Дом находился в паре кварталов от дома Проглотовой, на Белобрусиловской улице.

Покинув повозку, я обратился к полицмейстеру:

– Если будут зацепки, то сразу примчу к вам.

– Да, хорошо, – безразлично ответил Чудновский.

– Знаете, Алексей Николаевич, – я нашел в себе силы вновь попытаться убедить полицмейстера пересмотреть отношение к делу, – У меня большие сомнения, что Телорез причастен к этим преступлениям.

– Хватит, Какушкин! – тут же оборвал меня Чудновский. Он медленно почесал свою грудь и с детской радостью обнаружил забившейся в ногте кусочек баклажана. Не раздумывая, он закинул его в рот и добавил: – Выполняй приказ и не нуди. Поехали!

Поводья громко хлестнули, и повозка покатила по Леворадикальной улице, скрывшись за ближайшим перекрестком.

***

– Вы слышали про Тихона Телореза? – неохотно спросил я у Проглотовой, осматривая мятые газеты на ее прикроватном столике.

– Нет, – ожидаемо ответила женщина, – Не слышала о таком.

– Естественно, – возможно, мой бубнеж показался Проглотовой странным, но я не смог сдержать себя от ехидства в сторону Чудновского.

Квартира женщины была очень бедно обставлена, и осмотр занял не более четверти часа. Я был уверен, что все самое важное мы обнаружили еще день назад, когда явились сюда с полицмейстером по вызову городового.

– Может, Вы замечали незнакомцев, которые ходили возле дома? – зевнув, спросил я женщину и повернулся к ней.

Проглотова замешкалась, поймав на себе мой безразличный взгляд. Она нервно поглаживала свои шершавые руки и, казалось, пыталась придумать убедительный ответ.

– Н-нет, – неуверенно ответила она.

– Вы замешкались, – произнес я и увидел, что Проглотова заволновалась сильнее прежнего. – Кого Вы видели рядом с вашим домой перед происшествием, Зинаида?