Тезис о соразмерности бытия как основе его совершенства был выражен Пифагором, как отмечено ранее, в понятии «космос», введенном им в культурный обиход Древней Греции. Отсюда вырастает понимание меры как важнейшей характеристики совершенного бытия и умеренности как необходимой добродетели человека. Эстафету центральных идей Пифагора подхватывают ближайшие по хронологии событий единомышленники – представители элейской школы.
Основателем элейской школы считается Ксенофан, который раскрыл тайну политеизма, провозгласив, что если бы лошади могли фантазировать, то они придумали бы богов по типу «лошадиности». Далее Ксенофан утверждает наличие единой божественной сущности. Важность этого тезиса для формирования концепции элейской школы, которая непосредственно подготовила сократовский переворот, становится очевидной только в контексте данного переворота.
Парменид более основательно разворачивает учение элейской школы. В поэме «О природе» он выделяет два рода бытия: бытие по мнению и бытие по истине. Бытие по мнению – это постоянно изменяющееся бытие, которое познается с помощью чувств. Бытие по истине – это неизменное бытие, которое познается с помощью разума. На этой основе Парменид вводит категорию «истинно сущее бытие». Таким образом, элеаты подняли философскую мысль на более высокий уровень абстрактности, поскольку они отрефлексировали центральную категорию онтологии – бытие. Парменид фактически противопоставил свое учение всей философской общественности Эллады, так как у всех предшественников и современников Парменида есть первоначало, из которого возникает все разнообразие космоса. Получилось, что все философы исследовали бытие по мнению, в то время как Парменид предметом своей философии объявляет истинно сущее бытие.
Истинно сущее бытие – это вечное, совершенное, неизменное, неподвижное, сплошное бытие в форме шара. В самих характеристиках истинно сущего бытия нет прямого указания на то, является это бытие материальной или духовной реальностью. Однако сохранились два принципиально важных фрагмента из поэмы Парменида «О природе», раскрывающих позицию этой школы. Первый фрагмент гласит, что мысль о предмете и сам предмет – одно и то же. Здесь фактически провозглашается принцип тождества бытия и мышления. Но от этого тождества можно идти в сторону как материализма, так и идеализма. Если мысль и предмет тождественны, потому что мысль адекватно его отражает, это значит, что тождество раскрывается материалистически. Если тождество значит, что мысль определяет сущность предмета, оно раскрывается идеалистически. В какую сторону пошли элеаты? Второй тезис гласит: существует только то, что можно помыслить логически непротиворечиво. Таким образом, в учении элеатов именно мысль, причем мысль логически непротиворечивая, определяет то, что существует по истине. Идеалистический характер этого учения очевиден. Далее у элеатов логично следует, что бытие есть, а небытия нет. Почему? Потому что утверждать, что небытие есть, – это то же самое, что говорить, что несуществующее существует.
Идеалистический характер учения элеатов раскрывается также в исторических взаимосвязях этой концепции. По принципу «скажи мне, кто твой друг», а тем более, «кто твои предки и потомки», мы видим, что единственным предшественником в античной философии, с которым у элеатов есть общность позиции, выступает Пифагор. Их объединяет тезис о том, что совершенное бытие является неизменным. А ярким и очевидным последователем элеатов, как это видно из общей таблицы античной философии, выступает классик объективного идеализма Платон, у которого истинно сущее бытие – это вечные совершенные идеи. Таким образом, учение элеатов развивалось в русле идеалистической линии античной философии.