Ни на что особо не рассчитывая, предлагаю Ане поехать в Дряхлово прямо утром. Мне неудобно: я и так скинул на Румянцеву слишком много забот. Да что там? Я сам как снег на голову, свалился на девчонку. Но каждая минута промедления сродни пытке. Чувствую, правда где-то рядом, только руку протяни.

Крышу сносит окончательно, когда девчонка соглашается. От переливающейся через край радости готов обнять весь мир. И неосознанно начинаю с Румянцевой. Целую ее в лоб, щекочу носом тонкую кожу, ощущаю, как горят девичьи щеки от смущения. И наконец понимаю, что на эмоциях давно перешел допустимые границы дружеского общения. В эту секунду, когда Аня так близко, а голову кружит нечаянное счастье, я забываю обо всем.

Губы сами тянутся к ее нежным и трепетным. Глупо надеюсь, что Ане хватит сил меня остановить. Но вместо этого девчонка прикрывает глаза, прерывисто дышит и немного подается вперед. Еще мгновение и поцелуй будет неизбежен. Умом понимаю, что рано, что нет между нами ни химии, ни чувств. Но яркие звезды на небе и не по-осеннему теплый ветерок с озера так и подталкивают к ошибке.

Легкое касание. Пьяная дрожь по телу. Губы Румянцевой как спелая клубника: сладкие, сочные, невыносимо нежные. Мы не торопимся. Зависаем в моменте. Тонем в бешеном ритме наших сердец. Это даже не поцелуй. Так случайное соприкосновение двух одиноких сердец, нашедших временное утешение друг в друге. Гоню от себя предчувствие будущей неловкости и вопреки здравому смыслу пальцами зарываюсь в русых волосах Румянцевой, мягких и немного спутанных игрой ветра. Жадно пропускаю длинные локоны сквозь свои пальцы, словно ждал такой возможности долгие годы, А потом озарённый очередной вспышкой в чугунной башке ошибаюсь.

— Яна. Ее зовут Яна, — шепот срывается с губ прежде, чем успеваю сообразить, что целую совсем другую. Милую, очаровательную, с глазами цвета горного озера девушку. С открытым сердцем и широкой душой. Какого лешего я вспомнил чужое имя? Чье оно? Почему всплывает в памяти именно в те моменты, когда ловлю в своем сердце проблески нежных чувств к Ане.

Румянцева судорожно отскакивает от меня. Стыдливо прячет взгляд. Влажными ладонями касается щек. Пытается казаться сильной и равнодушной, но чувствую, как мои слова иголками впиваются под кожу.

— Прости! Прости! — подбегаю ближе, хочу схватить Аню за плечи, все объяснить, но она шарахается от меня как от чумы.

— Все нормально! — откровенно врет и даже пытается улыбнуться. Выходит скверно. — Кто такая Яна? Ты уже второй раз произносишь это имя.

— Понятия не имею, честно! Я ее не помню! Это на уровне подсознания. Какие-то ощущения, запахи, прикосновения. И имя. Оно само слетело с языка, — взмахиваю руками, проклиная ленивый мозг, выдающий информацию по кусочкам. — Да и это неважно! Нам в любом случае не стоит даже начинать. Я же псих, а ты… У тебя же парень есть, верно? Нам нельзя.

— Ты прав, — кусает губы, продолжая рассматривать брусчатку под ногами. — Уже поздно. А если мы хотим завтра доехать до Дряхлово, то лучше нам разойтись по домам и хоть немного поспать.

— Да! — выдыхаю отчаянно. — Пойдем, я провожу тебя!

Дорога до Аниной пятиэтажки кажется нескончаемой. Напряженное молчание между нами оглушает похлеще визга. Я оступился. . . Одним махом умудрился испортить наши с Румянцевой отношения. Сейчас понимаю, что обязан был промолчать, а не отталкивать от себя реальную девушку ради нелепого видения.

— Мы пришли, — бормочет смущенно, на долю секунды задержав на мне взгляд. — Как ты доберешься до общежития?

Полчаса назад я втоптал в грязь наш первый поцелуй, а она находит в себе силы переживать за меня. Еще больше ощущаю себя никчемным хряком.