— Ань, ты бате передай, что он всегда может обратиться к моему старику, — вроде участливо предлагает Артур, но ощущение, что меня снова окунули в чан с помоями, не покидает. — Отцу не впервой вытаскивать твоего из болота неудавшейся жизни.

Тесный салон авто заполняется циничным смехом, от которого тошнота подступает к горлу. Вот так, одной фразой, Царёв сумел вдребезги разбить всю магию сегодняшнего вечера. Отворачиваюсь к окну, чтобы спрятать слёзы, и тихо прошу:

— Останови здесь!

— Здесь? — громыхает Царёв. — Ты обиделась, что ли?

И снова смех. Понимаю, что Артур не со зла, но, чёрт, как же хочется сейчас испариться.

— Глупо обижаться на правду! — даже не думая сбавлять обороты, Царёв продолжает глумиться над моим отцом. — Признай, папаша твой – неудачник года, мямля, раскисшая без женской юбки.

— Довольно! — верещу не своим голосом. — Останови!

Лихорадочно вспоминаю, хватит ли в кошельке денег на такси. Да хотя какая разница. Лучше пешком, чем так.

— До твоего дома три квартала, — ударяет кулаком по рулю Царёв. — А на улице темень.

— Плевать! Поймаю такси!

— Не дури, Ань! Да и что я такого сказал? — всё сильнее заводится Артур. — Грош цена такому мужику, который без бабы и дня не может.

— Он мой отец! — так, на всякий случай напоминаю. Всё ещё надеюсь: Царёв поймёт, что перешёл границу, и извинится.

— Родителей не выбирают, верно! Тебе просто не повезло.

— Останови свою чёртову колымагу! — чувствую, как тушь грязными разводами холодит кожу век. — Или спрыгну на ходу!

— Идиотка! — вопит Царёв, то и дело отвлекаясь от дороги, чтобы удостоить меня гневным взглядом. — Не смей!

Ситуация его бесит. Артура вообще раздражает всё, что идёт не по плану. Но пока эти планы не будут согласовываться со мной, пока он не перестанет принижать моего отца и решать за меня, как мне жить, ничего у нас не выйдет. Шмыгая носом, отстёгиваю ремень безопасности и со всей силы дёргаю ручку двери. Где-то на уровне подсознания надеюсь, что она заблокирована, но, видимо, на этом девайсе Царёв-старший при выборе подарка сыну сэкономил. Дверь открывается на раз-два, а я едва не вываливаюсь. Дикий визг тормозов заглушается моим, до смерти перепуганным и истошным. От страха, что моментально парализовал каждую клеточку тела, зажмуриваюсь, неистово цепляясь за всё, что только попадается под руку.

— Чокнутая! — Артур орёт как резаный и рывком тормозит на обочине. — Дура! Ты же могла убиться!

Крутит головой. Бьёт по рулю, явно не рассчитывая силы. А потом без малейшего намёка на нежность хватает меня за плечи и начинает трясти.

— Что же ты творишь, Анька?

— Ухожу от тебя! — срывается с губ. — Не будет никакого тест-драйва, Артур! Не со мной.

Царёв смеётся. Нервно. Натужно. Не веря. Разумеется, списывая мои слова на пережитый испуг. Ждёт, что я заберу свои слова обратно: от таких, как он, не уходят.

— Глупости! — глазами Артур встревоженно ищет ответы на моём лице, а не найдя, сникает. Мы оба понимаем, что я не отступлюсь от своих слов. Наши отношения — ошибка! Пора уже признать. Мы разные. Чересчур. Не стоило нам и начинать!

— Ты бросаешь меня? — задаёт вопрос в лоб. Нас обоих трясёт: меня от страха, Царёва – от негодования.

— Меня? — брызжет слюной Артур.

Он так близко, что мне не стóит никаких усилий коснуться ладонью его щеки. Немного колючей. Некогда родной и любимой. Что с нами произошло?

— Мы друзья, — дрожащими пальцами тянусь к его лицу. — Этого не изменить, Артур.

— Проваливай! — Царёв шарахается от меня, как от чумы, и вернувшись на водительское место, зло выплёвывает: — Пошла вон! И дружбу свою с собой забери. Мне на хрен она не нужна.