«И к совместной жизни с парнем тоже».
Но об этом молчу. Подсказывать Царёву очередной повод для смеха над собой совершенно не хочется. Я старомодная, несовременная, отсталая, а может, просто не люблю Царёва так, чтобы сломя голову бежать за ним на край света.

— Поэтому я и рядом, — не без гордости в голосе заявляет Артур. — Без меня ты пропадёшь.

«А с тобой умру со скуки».
Господи! Откуда только эти мысли берутся в голове? Ещё летом мой мир сужался до границ одного-единственного парня, так что изменилось?

Взглядом скольжу по точёному профилю Артура. Ни одного изъяна. Царёв красив как бог. Силён. Умён. Успешен, в конце концов. Нет, я не дура! Прекрасно осознаю, что парень слева от меня полон неоспоримых достоинств, но рядом с ним, даже сейчас, сердце не ускоряет ритм, слова не путаются, а губы не жаждут поцелуев. Быть может, я просто начиталась любовных романов, когда от бешеных чувств сносит крышу, а сумасшедшие бабочки до одури щекочут в животе. Рядом с Артуром ничего этого нет. Я не вижу в Царёве опору, не могу до конца довериться ему. Я боюсь оступиться. Как огня, опасаюсь запоздалых сожалений. Так можно ли назвать мою симпатию к Артуру любовью? Ответ очевиден, да?

Гоню от себя эти глупые мысли. Просто любовь бывает разная, верно? Спокойная, как морская гладь во время штиля, и взрывная, когда страсть затмевает глаза, а нервы накалены до предела. Каждому своё. Нам с Артуром достался штиль. И наверно, это не так уж и плохо.

— Знаешь, в чём твоя проблема? — Царёв немного резко тормозит на перекрёстке: ремень безопасности грубо впивается в кожу, тем самым останавливая поток сумбурных размышлений в моей голове.

— Ты, Анька, слишком много думаешь, — усмехается Артур, но за маской напускного веселья замечаю, как множится раздражение. — А ещё ты постоянно чего-то боишься.

«Да, Артур, ты прав!»

Я трусиха. Нерешительная дурочка, своими отказами загоняющая сама себя в угол, а Царёва — к другой девушке. Но переступить через свои принципы, значит — предать!

— Ты прав, — наконец решаюсь на разговор.— Я боюсь.

Неосознанно. Дико. До икоты.

Но не Артура. Не переезда. Не наших отношений. Я боюсь, что иду не туда. Чувствую: ещё шаг и обязательно обожгусь.

— Рассуждаешь, как малолетка! — фырчит Царёв, перехватывая руль. — Нет, я понимаю, побег твоей матери подкосил веру в людей и в сам институт брака, но кто сказал, что у нас будет так же?

— Артур, ну какой брак в двадцать лет? — растерянно мотаю головой, скрывая раскрасневшиеся щёки за копной русых волос. — Мы даже универ ещё не закончили.

— Ясное дело, что поженимся позже, когда оба встанем на ноги, — пропустив пешехода, Царёв рьяно давит на газ, отчего меня с силой вжимает в сидение. — Пока просто съедемся. Притрёмся друг к другу. Проведём, так сказать, тест-драйв семейной жизни, а там видно будет.

— Тест-драйв? — мне кажется, или розы в моих руках перестали радовать своим ароматом? — Ты хочешь взять меня на тест-драйв?

— Вечно ты всё выворачиваешь наизнанку! – тянет Артур. — Это образное выражение. И не тебя, а просто потренироваться жить вместе.

— Зачем? — искренне не понимаю. — Неужели без тренировки никак?

Я правда не догоняю: если люди любят друг друга, им вместе будет в кайф везде и всегда, а когда любви нет, то сколько ни тренируйся, итог один — разочарование.

— Хочешь, чтобы вышло, как у твоего отца? — словами бьёт наотмашь Царёв, словно не знает, как неприятно мне касаться этой темы. — Как, кстати, у него с работой? Нашёл что-нибудь?

— Да. Кажется, да, — вру, но выходит неубедительно, и Царёв тут же это подмечает.