Я застыла на месте, когда мяч вновь пролетел у меня над головой и попал в Димины руки. Наградила его осуждающим взглядом, с плескающимся детским разочарованием и застыла в тихом шоке, когда он уверенно двинулся ко мне.

— С днём рождения, Юля, — растянув губы в широкой улыбке, он протянул мне мяч, а я даже не сразу на это среагировала – до последнего думала, что он подтрунивает надо мной и тут же собирается выбить его из моих рук.

Но нет, ничего такого не произошло. Я спокойно смогла кинуть мяч, который пролетел мимо корзины.

— Попробуй ещё, — тут же заявил он, всё так же улыбаясь.

И я попробовала. Мяч едва удержался, закружившись по металлическому кольцу, но всё-таки попал прямо в цель, от чего я не смогла сдержать радостного возгласа. Только вот Дима этого не заметил – я смогла лицезреть только его и Данькину спину, удаляющиеся в сторону дома.

Тот день так сильно отложился в памяти – даже Данька никогда не защищал меня от задиристых мальчиков. Да и вообще, мои отношения с братом всегда были довольно холодные, сколько бы сил я не прикладывала, чтобы это исправить.

Дима тут же начал ассоциироваться у меня героем. Его образ казался таким мужественным и неповторимым, что я даже посмотрела несколько матчей по хоккею – стало больно интересно, чем именно он занимается.

Думаю, эта была самая быстротечная «влюбленность»в моей жизни, потому что раз в неделю, когда он оказывался у нас дома, на меня обращалось ровно нисколько внимания. И один раз, за который мне до сих пор безумно стыдно, я опозорилась так, что это окончательно закапало чувства в глубокую яму.

Это же надо было насмотреться сопливых фильмов и разыграть спонтанный подворот ноги на ровном месте. Сама себе я казалась смышлёной девочкой, но после этого круто засомневалась в своих умственных способностях – нужно же было для начала подумать, как это будет выглядеть со стороны.

Мало того, что подобная нелепость вызвала смех у Димы, так ещё и Даня хохотал так, что мне резко захотелось в него плюнуть от обиды.

И, возможно, я бы хохотала вместе с ними, если бы этим поступком Дима не разбил моё хрупкое девичье сердце.

Собственно, этот случай он и имел в виду заявляя, что по мне «плачет театральный».

Теперь, конечно, всё казалось настолько забавным и далеким – уж точно не верилось, что когда-то этот заносчивый придурок вызывал во мне какие-то светлые чувства, пусть и самые короткие в моей жизни.

И с каких только пор во мне появилось это дикое желание во всем идти ему наперекор? Всё время до этого дня мы предпочитали игнорировать друг друга. Серьёзно, даже не всегда здоровались

— Давай ты просто без лишних разговоров сделаешь то, что от тебя требуется, — скорее, заявляю, чем спрашиваю.

— Малая, я ведь теперь твой парень, как я могу молчать? — его глаза едко всматриваются в мои, отчего по телу проходит легкая дрожь.

Ну, а кто, собственно, говорил, что будет легко? В том, что Дима отыграется надо мной за шантаж сомнений не остается никаких. Но уж больно резко он решил сменить свою тактику, неужели, думает, что я спасую и дам заднюю? Ну уж нет, слишком меня душит родительская опека, которая в последнее время не знает границ.

6. 5

Вообще меня откровенно смущает тот факт, что гиперопекой я наделена вдоволь, а то, что моего парня они за год отношений в глаза не видели – их совсем не напрягает. Ни капли. Но потом в голове всплывает тот факт, что они всегда хотят видеть во мне идеальную дочь, с непревзойдёнными манерами и отточенным умением правильно себя подать. Они просто выжидают и надеются, что в свои избранники я выбрала достойного человека при деньгах. Конечно, как ещё, я ведь дочь Князевых.