– Ты знаешь, я и подумать не могла, что эта маленькая ложь, которую навязала мне мачеха обернется таким сильным чувством. Если бы я не притворилась тобой, – начала я, отмеряя на крошечных медных весах желтый порошок, – то не встретилась бы с ним так близко.

– Мари, не дури мне голову. Я, конечно, болею, но рассудок мой не омрачен, – неожиданно просипела Алиссон. – Ты не любишь его.

На долю секунды я растерялась, не зная, что и сказать. Врать у меня не получилась. Любви нет, но зато какое сильное чувство признательности. Если бы не Винтерс, то я бы сейчас здесь не стояла. На этом вполне можно сыграть.

– Нет, Элис, с чего ты взяла? – на пару секунд я обернулась, чтобы посмотреть на сестру. Та ответила недоверчивым взглядом.

– Ты не выглядишь влюбленной девчонкой, Мари. У тебя глаза не горят, – высказалась она. – А еще ты вся дрожишь. Ты рада, что мачеха оставит нас в покое. И рада, что теперь у нас будут деньги. Но тебе страшно за себя. Ты не знаешь, что тебя ждет.

Все-таки не зря Алиссон считалась самой умной из нас. Она действительно обладала проницательностью, умела рассуждать и наблюдать за другими. Боги, она видела меня насквозь и говорила именно то, о чем я старалась не думать.

– Зачем ты выходишь за него замуж? – настойчиво спросила Алиссон. – Ответь мне. Пожалуйста.

– Так надо, – я пожала плечами. Что ж, раз в любовь не поверила, то пусть думает, что поступаю так из чувства долга. Так с моей стороны будет честнее.

– Ты жертвуешь собой, – заявила Алиссон.

Я взяла миску и принялась смешивать порошок с отваром.

– Зато ваша жизнь наладиться, – улыбнулась ей. – Ты быстро пойдешь на поправку. Будешь управлять здесь всем. Сама решишь за кого выходить замуж.

Прекрасное лицо сестры исказила вселенская грусть.

– Ценой твоего личного счастья?

Неожиданно мне захотелось её хорошенько встряхнуть, но я не могла. Она же болела. Поэтому просто закатила глаза.

– Какого счастья, Элис? Если бы не это замужество, то мы вообще на улице остались, – я с остервенением перемешивала лекарство, потому что чувствовала раздражение от этого разговора. – Просто будь мне благодарна, ладно?

– Я только переживаю за тебя, Мари, – прохрипела Алиссон. – Ведь если бы я не заболела, то это бы мне пришлось бы выйти замуж за Винтерса и уехать в Сергалию.

– Возможно, – я отвернулась, чтобы перелить содержимое миски в стакан. Не знаю почему, но мысль, что Винтерс изначально хотел жениться на Алиссон кольнула в самое сердце. Я вдруг начала сердиться на него, на сестру и на себя… С чего вдруг мне стало так неприятно? Между мной и Винтерсом только деловые отношения. Впрочем, у Алиссон тоже были бы деловые отношения, просто она об этом не знает.

– А зачем ему бесприданница, Мари?

Хороший вопрос! Потому что ответа у меня не было, кроме правильного. Никакого выдуманного предлога для приезда и женитьбы на дочке разорившегося покойного лорда не было.

– Он был слишком долго одинок. Наводил справки, – выпалила я первое, что пришло на ум. Надеюсь, звучит убедительно.

– А истинная?

– У него нет истинной. У них с этим проблемы, – выдохнула я, не зная, могу ли посвятить сестру в то, что рассказал мне Винтерс. Вдруг это секрет.

Взяв стакан с лекарством, я подошла к кровати.

– Не думай обо мне, – присела на край. – Давай лучше подумаем, как здесь все обустроить к моему отъезду. Уезжать уже послезавтра, – я потянулась к Алиссон, чтобы помочь сесть. – Может вернуть наших прежних слуг. Узнать, кто из них свободен. Еще нужна экономка и гувернантка для сестер.

– Я дам объявление, – просипела сестра, берясь за стакан. – Вот об этом тебе точно не стоит беспокоиться. Лучше скажи. Ты хоть знаешь, что происходит между мужем и женой в спальне?