– Александр Владимирович, добрый день. Мне нужна ваша помощь.

– Я весь внимание, Родион Максимович.

– Есть знакомый адвокат по уголовным делам?

Сердце мучат странные ощущения… Словно у меня не деловая встреча, а свидание. Ловлю себя на мысли, что после развода впервые чувствую себя так… Остервенело сдираю одежду, пропахшую одеколоном Пети, и иду в душ. Не собираюсь я для нее наряжаться… И строить из себя черт знает что тоже не стану. Она простая девчонка, попавшая в беду… Я просто подвернулся в удачный момент. Помогу ей и… все.

Чтобы привести себя в чувства, звоню дочурке. Раньше это всегда помогало изгнать из мыслей глупости, но сегодня…

– Привет, котенок.

– Привет, папуль. Ты когда приедешь? Может, сходим в кино на «Черную вдову»? Мама отпустит. Ей лучше, когда я куда-то ухожу и… В общем, мне кажется, что я не нужна ей. Она все время со своим новым… Бррр…

– Стоп, стоп, солнышко. О чем этот ты? – взволнованно спрашиваю я. А ведь хотел позвонить, чтобы успокоиться…

– У мамы парень завелся, пап…

– Олечка, давай я завтра приеду? Сегодня… дел по горло. Возьму билеты в кино, потом сходим в пиццерию. Как ты на это смотришь? Сегодня я вправду занят.

«Встреча с Полиной, серьезный разговор с ней, обсуждение подробностей дела…».

– Хорошо, папуль. До завтра.

Как бы сейчас ни жила Альбина, я благодарен ей за дочь. Олечка у меня красавица… Умница, отличница и будущий дипломат, если верить ее разговорам о детской мечте. Я женился в двадцать один год, а в двадцать два стал отцом прекрасной доченьки. У нас все было хорошо… Мне так всегда казалось. Пока однажды я не вернулся домой раньше обычного… Оленька истошно орала, запертая в детской, а Альбина прыгала на бедрах моего партнёра по бизнесу Володи Данкова. В нашей спальне и на нашей супружеской кровати. Мы тогда только начали раскручиваться, появились первые деньги и новые возможности, к которым Альбина очень быстро привыкла… Все они гребаные потаскухи… Потому я научился пользоваться женщинами по потребности – просто брать их. И все… Никаких отношений и чувств.

Отбрасываю телефон на кресло и со всей дури впечатываю кулаком в стену. До сих пор болит… Ольке уже одиннадцать лет, а болит так, словно все случилось вчера. Как наяву вижу заплаканные глаза Альбины и испуганные Вовы… Черт…

Погруженный в невеселые мысли, надеваю первую попавшуюся в шкафу чистую водолазку и джинсы. Не будет у меня с ней ничего… Ничего, кроме обсуждения деловых вопросов.

Квартира Полины встречает меня ароматами домашней еды и пирога. Поля неловко топчется, предлагая мне снять куртку, и приглашает на кухню.

– У вас стало уютно, – неуклюже замечаю я, вешая куртку на крючок и стаскивая обувь.

Идиотское замечание, но оно невольно срывается с губ. Квартира вправду преобразилась – везде чистота, порядок и пахнет по-другому. Ее дочка играет, сидя на ковре в гостиной. Лопочет по-своему и бросается резиновыми игрушками.

– Спасибо вам, Родион Максимович, – тараторит Полина, прижимая руки к груди. – Мой… В общем, он ушел отсюда. Даже вещи не забрал. Замки я поменяла и… Я вам так благодарна. Давайте обедать? Я борщ сварила и… Мясо с овощами потушила. Не знаю, вы такое едите?

Слова рассыпаются в горле от вида ее распахнутых глаз, струящихся по плечам каштановых волос, дрожащих тонких пальчиков… У меня даже во рту пересыхает… Обычная девчонка, такая, как миллион других… Мне надо валить отсюда, да поскорее. И перестать уже пялиться…

– Спасибо… Для меня никто не делал, сколько сделали вы, – продолжает Полина севшим голосом. – Не поверите, я прошлой ночью впервые спокойно спала. Наверное, вы думаете, что я дурочка, да? Нашла чему радоваться… Но у меня даже таких простых радостей давно не было. Я… Ну так что, пообедаем?