«Все прекрасно знают молодого миллионера Никиту Шувалова. Не успели мы порадоваться за его личное счастье, как появились подробности о девушке, с которой он решил связать жизнь. Бизнесмен никогда не давал интервью, но мы попытаемся у него получить объяснения сложившийся ситуации. Итак, в нашу редакцию попала переписка Венеры Счастливой со своей подругой, в которой она признается, что ее угрозами и шантажом заставили притвориться невестой Шувалова, а на самом деле никаких любовных отношений между ними нет».

Как только репортаж заканчивается, Никита, щелкая пультом, выключает телевизор. Его телефон начинает разрываться от входящих звонков, но жених не реагирует. Я боюсь взглянуть ему в глаза, ожидая там увидеть гнев и ярость. Когда на экране моего телефона вижу входящее сообщение, тут же открываю его, и мое сердце со скоростью света ухает вниз.

«Прости, мне очень нужны были деньги» — пишет Лена и ставит в конце предложения грустный смайлик.

Серьезно? Вот так просто? Я не понимаю, это шутка такая?

— Никита, что теперь будет? — чувство вины мешает поднять мне голову.

19. Глава 19

— Никита, что теперь будет? — спрашиваю дрожащим голосом. Чувство вины мешает поднять мне голову.

— Объясни мне, Венера, ну почему с тобой всегда так? — в лице читается усталая обреченность.

— Ну как так? — развожу в стороны руки. — Меня только что подруга лучшая предала. Думаешь, мне легко сейчас?

— Я же просил никому ничего не рассказывать, — взъерошив волосы, выходит из палаты, громко хлопнув дверью.

Отвечать Лене я не хочу, да и нечего. Что я ей скажу? «Конечно, подружка моя дорогая, прощаю тебя, будем и дальше дружить»? Нет уж, предательства прощать нельзя. Поэтому, как бы больно и обидно мне ни было рушить многолетнюю дружбу, я блокирую Лену везде где только можно. Никогда бы не подумала, что она сможет ради денег меня так подставить.

— Идем, машина нас уже ждет, — строгий тон Шувалова заставляет вздрогнуть.

Я плетусь за ним. Плечи опускаются вниз под грузом вины, ругаю себя. А толку? Все равно уже ничего не исправить.

— Что делать? — спрашиваю, когда мы садимся в автомобиль.

— Подключил связи и деньги. Скоро выпустят опровержения, — отвернувшись к окну, ровным голосом говорит Ник.

— А родным что мы скажем?

— Это не твоя забота. Все, что могла, ты уже сделала.

— Ник, поговори со мной. Мне жаль, что так получилось, я виновата. Знаю, но я писала Лене о тебе гадости, потому что совсем тебя не знала. Ты мне казался бандитом. А сейчас все по-другому.

— И что же изменилось? Еще скажи, что любовью ко мне воспылала.

— Ну… — замявшись, тереблю пуговицы на кофте. — Не сердись на меня.

Положив свою ладонь на его, едва заметно сжимаю и наблюдаю за реакцией Никиты. Он не поворачивается в мою сторону, но хотя бы руку не отдергивает.

— Если начну говорить, могу сказать лишнего. Лучше нам помолчать.

К счастью, когда мы заходим в дом, никого не встречаем. Не знаю, как бы я показалась сейчас родственникам Никиты. Вечером он сообщает мне, что убедил всех, что это происки конкурентов, и все вроде поверили.

***

Вот уже несколько дней между нами с Шуваловым ледяное молчание. Возвращается он всегда очень поздно, уставшим и раздраженным. Если и дальше будет так продолжаться, то все вокруг заподозрят, что между нами действительно ничего нет.

Вот и сегодня, явившись поздним вечером и едва переступив порог нашей спальни, Никита с нескрываемой злостью смотрит на бардак, который мы с Анютой устроили в комнате после поедания пиццы. Так как весь день я провела в горизонтальном положении из-за раны на ноге, мои новые родственники развлекали меня как могли. Зря я волновалась, что семья Никиты будет косо на меня смотреть после слитой переписки. Не знаю, что там мистер холодильник им рассказывал, но даже намека на холодок с их стороны я не почувствовала.