Прошел час, но никто так и не пришел. «Наверное, тренировки не будет» – решила Юля. Она отправилась домой одна, с испорченным настроением. По дороге встретила ребят и улыбающегося Женю, он, как и всегда был «под мухой». Ребята убеждали Юлю пойти обратно, но все очарование вечера было испорчено.

По дороге домой Юля пыталась разобраться в своих чувствах к фехтованию вообще и к тренировкам в частности. «Нет, как не убеждай себя, а все же не наличие придурков в группе отталкивает тебя, а что-то другое. Что?» – говорило в Юле. Ей было неприятно горько осознавать, что она просто сбежала с предполагаемой тренировки, осознавать то, что ее ничто не влечет к этому делу. Конечно, фехтование – интересное занятие, но на время. И Юля только начала это понимать.

Вот еще какую интересную особенность открыла между прочим Юля. Это не спорт и здесь стремиться не к чему – здесь нет ни медалей, ни соревнований, ни даже званий. Тренер, по сути, тоже не тренер, он не имеет разряда, не является мастером спорта. Но разве кто-то мог его обвинить в недостаточном владении шпагой? Значит, здесь люди занимаются делом не ради соревнования и установления кто лучше, кто хуже. Люди здесь просто занимаются тем, что им нравится и все! Это противоречило спорту.

Она дошла до остановки и принялась ждать рогатый троллейбус. Напротив, через реку сияли «Лужники». Эту иронию Юля оценила еще в первый свой приезд – остановка, на которой приходилось выходить и садиться, располагалась перед самым Бережковским мостом, где, на противоположной стороне Москвы-реки развернулась панорама «Лужников». (Близок локоток, да не укусишь) Как-то Юля поделилась с Любой своим впечатлением от «Лужников».

– Знаешь, – ответила Люба. – Просто для тебя это храм. Храм Спорта!

И Юля была согласна с ней. Только вот Юля пока не рассказывала подруге о том, как она восхищается фигурным катанием, а вовсе не шпагой. Ей думалось, что Люба воспримет откровение как предательство и группы, и тренера, и самого занятия.

Позже оказалось, что тренировка все-таки состоялась, и тренер дико ругался из-за Юлиного поступка. Все думали, что он ее в порошок сотрет, но на деле Алексей Николаевич немного пожурил Юлю и все. Кое-кто зря потирал руки. Кроме того, Юля принесла на тренировку фотоаппарат и попросила Любу пофотографировать ее со шпагой в руках. Вот так, на память! Аня и Ира шипели от злости.

– А потом будешь своим друзьям-школьникам хвастаться? – ядовито проговорила Аня.

– Нет. Не знаю… – и Юля правда не знала, что будет делать с фото. Друзей в классе у нее не было. А если б и были, не грех и похвастаться. Юля гордилась тем, что занимается здесь. Просто на память и все.

Жаль, что фото так и не получились из-за низкой освещенности шатра. Только одно, где на фоне дерущихся в общей свалке, стоит в выпаде Юля, в своей ослепительно-белой кофте. Пожалуй, это единственное, что вышло хорошо.

* * *

Проходило время, проходили занятия. Группа отмечала дни рождения своих участников оригинально экономным способом. Покупали бутылку вина на всех и пускали ее по кругу, у кого бутылка в руках – говорит тост и отпивает, передает дальше. Для Ани и Паши день рождения справляли общий.

– Люб, я не понимаю, Аня и Паша – жених с невестой? – спросила Юля Любу однажды.

Недавно девушка зашла в раздевалку и застала эту парочку за поцелуем.

– Ну да, можно и так сказать.

Во взрослом мире больше неопределенностей, чем в мире детства и юности.

На тренировки Юля ходила по вторникам и четвергам с шестнадцати до восемнадцати, а то и до девятнадцати часов вечера. Всегда болтали с Любой по дороге. Говорили о литературе, в частности о Толкиене, Клайве Льюисе и ставшей тогда знаменитой Джоан Роулинг с ее «Гарри Поттером». Люба окончила тюменский иняз и сейчас переводила для себя «Гарри Поттера», увлекалась английскими классиками и бросалась фразами из стихотворений Китса. Даже сама начала писать какой-то роман. Часто спорила с Пашей по поводу литературной критики разных книг.