– Крис! – повысил голос Марлоу.

На этот раз солдат повиновался и вышел без единого слова в ответ.

– Дженнифер, уверяю вас, это очень плохая идея, – начал убеждать командир.

– Хотя бы один, – взмолилась я.

– Это самоубийство! Поймите!

– Пожалуйста, – промямлила я, и слезы предательски покатились по щекам крупными каплями.

– Милая моя, – по-отечески вздохнул Марлоу. – Я действительно не знаю, как вам помочь.

– Вы же понимаете, что я все равно пойду, – я развернулась к выходу, пряча от командира мокрые от слез глаза. – Даже одна.

– Дженнифер, – остановил меня Марлоу, – у меня здесь всего один человек из мирных, так сказать. Крис Хаммер. Но он … не в себе.

Командир замолчал на некоторое время и, шумно выдохнув, добавил:

– Это он спасся тогда… Тот единственный, кто уцелел в самолете.

– Значит, он один из лучших! – с надеждой сказала я, когда до меня дошло, о каком самолете он говорит. – Мой муж говорил, что они собрали лучших агентов.

При этих словах мой голос дрогнул, и я осознала, что все это время по моим щекам продолжали течь слезы.

– Был лучшим, – отрезал Марлоу. – После крушения самолета он повредил голову.

Заметив, что его слова не произвели на меня должного эффекта, командир продолжил:

– Первое время он рвался спасать кого-то там, за чертой, но вся его семья живет в Германии и никого из них он не помнит. Даже имени своего не помнит, – мужчина пристально посмотрел мне в глаза. – Теперь вы понимаете?

Воцарилась тишина.

– Я не смогу просто сидеть и ждать.

Я подняла на него заплаканные глаза.

– Как вы не понимаете! – Марлоу всплеснул руками. – Неизвестно еще, как безопаснее – идти одной или с ним! Тем более он всего лишь отвечал за связь в той операции.

– Прошу вас, – с мольбой прошептала я.

Командир молчал.

– У вас есть семья? – я перестала сдерживать свои рыдания и эмоции. – Вы можете себе представить, как это – сидеть и ждать месяц за месяцем, совершенно ничего не зная о своих детях? Даже живы ли они?

Марлоу положил руку на мое плечо, пытаясь успокоить и поддержать меня.

– Меня вы удержать не сможете: я не ваш солдат, – вытирая слезы, твердо заявила я. – Я все равно пойду.

– Ладно, – вздохнул он. – Я подготовлю все необходимое. Нужно придумать легенду. Лучше говорить почти правду, тогда это будет выглядеть более реалистично.

– Спасибо вам, – до сих пор не веря, что все получилось, произнесла я.

– Дженнифер, – серьезно сказал командир, – только одна просьба – берегите себя.

Он хотел что-то добавить, но осекся. Я и так поняла, что он хотел сказать. Мои дети уже потеряли одного родителя, если погибну и я, они останутся совсем одни. Если они живы, конечно. Если, если, если…

***

На следующий день мы отправились по маршруту.

Крис Хаммер шел впереди, ориентируясь по навигатору. Несмотря на недавно перенесенную травму, он держал темп и не сбавлял скорость. За день агент почти не произнес ни слова. Меня это более чем устраивало: говорить не хотелось. Наверное, мне стоило поблагодарить его за то, что он согласился сопровождать меня, но я никак не находила подходящего момента.

Крис чем-то напоминал меня – такой же неприкаянный. Должно быть, ужасно не помнить, кто ты. И что хуже: ничего не знать о себе или терзаться мыслями о судьбе своих близких? Ответа на этот вопрос у меня не было.

Как и предупреждал Марлоу, первая часть пути была довольно легкой. Мы поднимались в горы по туристической тропе и к концу дня прошли прилично, если судить по карте. Сегодня нам повезло еще и с погодой. В этих горах часто свирепствует мокрый ветер, потому впереди могло ожидать много неприятных сюрпризов.