Тревога – это напряжение между «сейчас» и «потом».

Фредерик Перлз (гештальт-семинары)

Любовь дарит тепло и умиротворение, чувство защищенности и нужности. Когда тебя любят, ты полноценный и можешь все, чего ни захотел бы. Как понять, что ты любим? Вопрос пространный, неопределенный… Но как на самом деле понять, что тебя закрывают броней любви от всех невзгод и трудностей?

«Я люблю тебя» – эти волшебные слова от мамы за свою жизнь я слышала всего лишь несколько раз, а от папы никогда. Не принято в нашей семье выражать позитивные эмоции и поддержку. А вот негатив, наоборот, плескался через край. Я часто была свидетелем скандалов и обвинений, унижений, и это всегда сильно пугало, потому что, когда мужчина применяет физическую силу по отношению к женщине, это вообще рвет все нормы морали, которые в нас воспитывают (девочек надо защищать). А кто тогда их должен защищать?

Я старший ребенок в семье, первенец, умница, красавица, тихая, спокойная феечка, которая никому не мешает. Выполняет просьбы, убирает за собой игрушки, сама делает уроки. Серая пугливая мышка, которая часто расстраивалась по пустякам, очень боялась быть неугодной взрослым.

Мы с сестрой родились на Украине и до моих пяти лет жили там, а вот в школу пошли в России, два класса отучились и вернулись. Папу корни потянули, или они с мамой устали ютиться в двухкомнатной хрущевке двумя семьями, да еще и рядом с деспотичным дедом, который не давал спуску. А там был свой дом: три комнаты, кухня, две веранды, большая кладовая и пристройка. Огород, бабушка Маруся – мой эталон доброты и бескорыстной любви. Идея была отличная. Вернувшись в глухую деревню, где нет ни школы, ни больницы, ни садика, мы были счастливы и свободны: свежий воздух, простор, все знакомые – гуляй, рванина! Но, к сожалению, не было работы, и в таких маленьких деревеньках люди жили за счет своего хозяйства – куры, гуси, коровы, свиньи, лошади, а у нас этого хозяйства не было – только машина. Родители привозили бензин, тем и зарабатывали, но немного. Мы выживали.

Однажды мама заболела и, сидя на переднем сиденье нашей «Таврии», истекала кровью и плакала, что умирает, а средств на необходимые лекарства не было. Мы с сестрой сидели сзади и тоже обливались горючими слезами, боясь потерять ее. Это событие врезалось в память, не давая забыть страх возможной потери близкого из-за нищеты, безысходности и несправедливости.

Полтора года спустя получили телеграмму: неожиданно умер дедушка, и появился повод вернуться туда, где хотя бы была возможность устроиться на работу и нормально жить. Нормально не значит хорошо, но уж точно лучше, чем впроголодь. Родители продали машину, и в вагонном купе мы отправились навстречу прекрасной жизни в большом городе.

Для меня это был уже пятый класс, середина года. Говорила по-украински, но не потому, что забыла русский, а просто не успела за две недели зимних каникул привыкнуть и полностью на него перейти, это шло вразрез с моим внутренним состоянием. Мне казалось, что еще немного, и мама с папой одумаются, мы вернемся в наш маленький уютный дом, к любимой бабушке. Но мечтать не вредно – даже полезно, говорят. Однако не все мечты становятся явью. Эта не стала…