– Кто? – притворилась я полной блондинкой.

– Женихи!

– А разве не этого вы хотели, когда пришли на прием феи? – вполне искренне удивилась я.

Вот люди, а. Сначала желают, а когда их желание внезапно сбывается, просят спасти их. Зачем тогда жениха желала, спрашивается?

Оливия застыла памятником самой себе, изумленно посмотрела на меня, какое-то время молчала, даже, наверное, не дышала. Затем с трудом выдавила.

– Но… Марра Лариса… Я… Не эти же… Они же…

Она явно была растерянна и не знала, как реагировать и что говорить.

– А что с ними не так? – решила я уточнить. – Вы сами сказали, если мне не изменяет память: «– Ой, да любой пусть будет. Разве ж это главное – за кого?!» Я вас за язык точно не тянула.

Оливия сидела и обалдело моргала. Как настоящая кукла, у которой внезапно села батарейка и поэтому отключились многие заложенные в нее функции. Она отмерла через несколько мгновений, судорожно вздохнула и только потом осторожно заметила:

– Марра Лариса, они – вампиры.

Упс. Ну простите. Нацию никто в пожеланиях не указывал.

Хотя, конечно, я могла понять нынешний настрой Оливии. Редко кто из людей, особенно из высшей аристократии, отваживался связывать свои жизни с другими расами. Особенно с вампирами.

В этом мире проживало не так уж много рас.

Эльфы и гномы держались обособленно. Жили в Вечном Лесу и под Великой Грядой, занимались своими делами, к людям не лезли. Торговали разве что с империями, и то не очень часто, когда излишек товара сбывали.

Драконы… О них только слухи ходили. Многочисленные и часто грязные слухи обо всех зверствах, которые якобы творили представители этой расы. Никто из смертных с ними знаком не был, но выдумывать и добавлять подробностей в уже существовавшие рассказы им это никогда не мешало.

Вампиры обычно не выказывали носов из своих мрачных замков и Диких Лесов10, в которых считались полновластными хозяевами.

Разве что оборотни иногда появлялись при дворах человеческих императоров. Вот с ними еще браки заключали. Их, несмотря на звериную суть и нечеловеческую силу, считали самыми безопасными из остальных рас.

Вампиров и драконов боялись. Очень боялись. Об обеих расах ходили ужасающие слухи. Их обвиняли во всех возможных грехах и прегрешениях. Но хуже всего было то, что всякий, рискнувший отправиться в замки вампиров, оттуда больше не возвращался. Никогда. Ну, официально, по крайней мере.

И потому я понимала, да, прекрасно понимала замешательство и страх Оливии. Понимала, но, боюсь, ничем не могла помочь ей в этой ситуации. Разве что поговорить с вампирами.

Я купил на птичьем рынке говорящего кота,

Но не знал тогда, что будет с ним сплошная маета.

Убежал мой кот из дома и явился в детский сад,

Пел им песню "Чунга-Чанга" тридцать три часа подряд!

Из кинофильма «Зловредное воскресенье»11

Я не успела прийти к какому-то определенному решению: в дверь постучали. А затем раздался мужской голос с игривыми нотками:

– Ваша светлость, мы знаем, что вы там. Мы чувствуем ваш запах. Открывайте!

Оливия побледнела.

А я… Я свела брови к переносице. Это что за наглость такая?! Знают они. Ломятся к фее, бесцеремонно игнорируют ее, и при этом еще смеют заигрывать с аристократкой. Ой, кто-то сейчас получит!

Я сделала знак Оливии ответить. Она с сомнением посмотрела на меня. Но, заметив недовольство на моем лице, видимо, пришла к правильному выводу и негромко пискнула.

– Входите, открыто.

Дверь распахнулась. Порог перешагнули, один за другим, пятеро вампиров, пятеро здоровых наглых мужиков. Они с сальными улыбочками осматривали смущенную Оливию и напрочь игнорировали меня.