— Потому что в людях разбираюсь, — буркнул он. — Но тебе лишний раз советую помалкивать. Особенно при Алине. Не вздумай ей ничего лишнего ляпнуть.

— А чего я ей ляпнуть могу?

— Откуда я знаю! С твоей природной… креативностью чего угодно ждать можно.

— А сколько ей лет?

— Шесть. Но она смышлёная не по годам. И подвижная тоже. Агентство вечно каких-то бабулек присылает. Алинке с ними скучно. А молодую няню, чтоб не вертихвостку и чтоб с юморцом, да ещё чтоб могла порядок какой-никакой поддержать — так вообще невозможно найти. Они все либо в телефоне залипают, либо начинают… кхм…

— Чего начинают? — не поняла я.

— Вести себя как шалалалы, ясно?! — гаркнул Елизаров, на секунду оторвавшись от дороги.

Меня с испугу отбросило спиной к окну. Я рефлекторно кивнула, а Роман едва заметно улыбнулся.

— Ладно, Люсинда. Ты один день с моей сестрёнкой посиди. А мне по делам умотать надо. Утром вернусь. А назавтра уже сказали, пришлют кого-то. Сегодня только перекантоваться надо.

Признаться, согласилась я на это по двум причинам. Нет… Даже трём. Но третья не в счёт. Так вот, первая — Роман обещал заплатить мне за эти сутки присмотра за одной маленькой девочкой аж три моих ставки горничной. ТРИ! Уму непостижимо!

Жаль, конечно, что всего на один день… Я люблю с детишками возиться. У меня братик есть младший, Тимоша. Ему сейчас пять, почти как Алине Елизаровой. Вот я с ним, можно сказать, с тринадцати лет нянькалась, маме помогала. Говорят, старшие к младшим братья и сестричкам плохо относятся. Но у нас в семье не так было. Тимошку я люблю очень. И перед ним мне тоже немножко стыдно было, что я экзамены свои провалила. Эх…

Ладно. Вторая причина — мне хотелось как-то поблагодарить Романа. Ну, за то, что он так по-рыцарски поступил. Я, конечно, мало чего помню. Но он точно мне помог. И Катьке меня тогда, после шкафа, не выдал. И не уволил. И круассанами накормил. И…

И это третья причина. Да нет же, не круассаны. А то, что Елизаров мне показался каким-то… добрым что ли. Просто глубоко, очень глубоко, прям совсем глубоко в душе. Даже то, как он о сестрёнке отзывается, — так только хорошие люди умеют.

Кстати, интересно, а где же их мама? Почему она с Алиной не сидит? А папа? Наверное, он тоже важная шишка. Как-то обидно, что у таких важных шишек дети с нянями растут. Зато мне прибавка к зарплате — нет худа без добра.

— Ты как себя чувствуешь? — внезапно спросил Роман.

— А?.. А, да, спасибо. Мне уже лучше, — застенчиво улыбнулась я.

— Молодой организм все грехи быстро прощает, — хмыкнул Елизаров.

— А сколько вам лет?

— Двадцать восемь.

— Ого! — выпалила я и тут же замолчала.

Роман медленно повернул ко мне голову:

— В смысле «ого»? Ты думала, я младше? Что, так молодо выгляжу?

— Не, я думала, вы намного старше… — обронила я, но тотчас пожалела об этом.

Нужно было только видеть глаза Романа. Он мне ими лоб до мозга распилил!

— Люсинда, если ты сейчас не шутишь, я тебя высажу прямо на ходу, на сбавляя скорости.

— Да чего вы мне вечно угрожаете?! Откуда я знаю, сколько вам лет?! Вы ж всё время бухтите, ворчите, прям как дед старый! А вы, оказывается, молодой совсем! Как мне было догадаться, если я вам слово — вы мне тут же десять! И только запугиваете постоянно! Будто я тут ребёнок неразумный!

— Слышь, — рыкнул на меня Елизаров, — разумный ты ребёнок, самой-то, поди, и двадцатки нет.

— Нету! — с гордостью ответила я. — Мне на будущей неделе, в среду, восемнадцать будет. Но это не значит, что я ничего в жизни не понимаю, ясно?!

Роман глянул искоса и почему-то засмеялся. А я притихла, обидевшись. Я думала, он сейчас рассердится и правда меня из машины выкинет. А он сидит себе и ржёт надо мной. Дурак…