– Вероятно, они сомневались, в чьей части земного шара он находится.
– Пресное море – не проход в океан. Там нет пролива. Вероятно, из-за шторма видимость ухудшилась, кормчие не заметили берегов!
– Я помню Лижбоа, – подал голос старик. – Капитан не любил вспоминать о плавании. Надо искать пролив в тропиках! – наставительно произнес он, и спор вспыхнул с новой силой.
Глава IX
Время пустых ожиданий
Закончилась теплая солнечная осень. Холодные штормовые ветры налетели с запада на скалистое побережье, пригнали унылые затяжные дожди. Лиссабонские улочки превратились в скользкое чавкающее болото. Лишь у дворцов и соборов налились черно-бурым цветом тесаные булыжники мостовой. Хозяйки кутались в толстые грубые плащи, спешили по дощатым настилам на рынок. Темно-синие тучи выползали из моря, подбирались к городу, цеплялись за шпили соборов и верхушки крепостных башен, исходили потоками воды, разгоняли с пристани лотошников. Чайки садились на голые мачты, топорщили перья, глазели по сторонам. Капли дождя барабанили по растянутому над палубами тенту, прикрывавшему уложенные на решетчатых подставках товары, чтобы снизу не подмочили стекавшие за борт потоки. Вечерние гуляния молодежи по набережной прекратились, люди прятались в домах. Унылый колокольный звон стекал с потоками грязи вниз к гавани, вяз в сыром туманном воздухе. Пахло мокрым деревом, нечистотами. Звенели колокольчики, грязные коровы разбредались по окраинам столицы, пастухи щелкали кнутами, кричали на непослушных животных. Мокрые собаки забивались в подворотни, на опустевших улицах становилось тихо.
В такую погоду у Фернандо ныла нога. Энрике разводил в камине огонь, придвигал кресло хозяина к теплу. Трещали поленья, гудел и завывал ветер в трубе, стучал по окну дождь. Снизу поднимался дон Педро, приносил кувшин с вином, тяжелые коричневые кружки. Доктор потягивал ароматную янтарную жидкость, блаженно жмурился, посапывал, как кот на печи. Неторопливый разговор заходил о погоде, ценах на рынке, городских новостях. Обсуждались придворные сплетни, предчувствие назревавших столкновений с англичанами и кастильцами за обладание южными морями. Несмотря на преклонный возраст, доктор сохранил в душе горячие порывы португальского дворянина, воспринимал как личное оскорбление испанские открытия в Новом Свете.
– Почему проклятым кастильцам суждено находить неведомые земли? – бранился лекарь. – Благодаря взбалмошному Колумбу, они владеют необозримыми пространствами и не подпускают наших моряков к континенту.
– Мы захватываем испанские корабли у берегов Африки, – напоминал Фернандо. – У Мануэла есть неисследованная Бразилия.
– Где испанцы чувствуют себя вольготно, – грустно соглашался доктор, словно от этого зависели его доходы.
Спор длился недолго. После высказанных проклятий врач утрачивал интерес к заморским колониям, не видел разницы между своим и чужим королем. Его родственники, как и близкие Магеллана, служили Фердинанду, зарабатывали деньги и почести колонизацией Америки.
Лучше сказать, – освоением заокеанских земель, ибо название континента, предложенное десять лет назад лотарингским географом Мартином Вальдземюллером в книге «Введение в космографию», не прижилось на Пиренейском полуострове. При дворах обоих королей говорили о «Новом Свете», «Земле Святого Креста», «Неведомой земле», «Западной Индии», «Земле Кортериалов»[3]. Картографы Франции, Германии, Голландии, Англии именовали Америкой южную часть континента. Лишь через тридцать один год после предложения Вальдземюллера, фламандец Герхард Меркатор напишет слово «Америка» на картах обеих частей материка. Что касается испанцев и португальцев, чьи корабли к тому времени обследуют каждую бухту, каждый камень у побережья, то они не придавали особого значения деятельности бывшего итальянского коммерсанта Веспуччи, хотя и назначенного с 1508 года «главным пилотом Кастилии». Такая нелепая случайность произошла из-за того, что расторопный издатель выпустил книгу от имени Америго. История чуть не забыла Алансо Охеду и Гонсало Куэлью, возглавлявшего испанскую флотилию, более пяти месяцев исследовавшую берега Бразилии. На первых картах восточное побережье южного материка называлось «Землей Гонсало Куэлью». Веспуччи плыл с ним простым астрономом, делал в исчислении долгот вопиющие ошибки, не допустимые для навигатора даже в те века.