13. Но почему Платон не разглядел вполне зримое присутствие идеи в рукотворных объектах? На этот вопрос трудно ответить, вероятно, Платон не сделал этого, чтобы оставить простор для деятельности мыслителей и после себя. Но если серьезно, то мне-то кажется, что идея буквально кричит: вот она – я, посмотрите, я не скрываюсь, я видна. Но, как бы она ни кричала, этот крик не был расслышан вплоть до 21-го века. Можно лишь предположить, что сама возможность умопостижения через восприятие казалась философам абсурдной. Ведь сама-то идея, как она непосредственно рождается в уме, невоспринимаема. Это-то и сбило с толку и Платона, и всех остальных. Раз идея невоспринимаема, значит, умопостижение можно рассматривать лишь как совершенно оторванный от восприятия процесс, можно сказать, параллельный ему. Логично? Логично. Логично-то логично, но противоречит опыту. Опыт же ясно показывает, что, хотя сама идея совершенно нематериальна, но свое воплощение в реальности она находит лишь в материальных объектах и формирующихся на основе нематериальной идеи.

14. Умопостигаемое дается (может быть дано) в восприятии – вот важнейший тезис. Уточню – умопостигаемое дается в восприятии, если ум вложил идею в материальную вещь (идея невоспринимаема, но лишь до тех пор, пока сам ум не помещает ее в воспринимаемый объект). И нет другого способа познания кроме познания данной в восприятии вещи – в этом смысле умопостижение ничем не отличается от естественно-научного исследования, специфика же его определяется спецификой познаваемых объектов, а феноумены, конечно же, сильно отличаются от феноменов.

15. Еще одно важнейшее замечание: понятия сущность и идея не совпадают. Сущностью феноумена является ноумен (вложенная в него идея), это верно, но сущностью феномена является само его существование, то есть материя. Материя, таким образом, отличается от идеи вовсе не тем, что материя воспринимается, а идея – умопостигается, но только тем, что, как уже было сказано, материя является существованием без назначения, назначение же придается вещам человеком, вкладывающим в них идеи.

16. Сущность природы – в ее существовании. Существование дается в воспринимаемой нами материи, то есть в феноменах. Соответственно, изучая феномены, мы и постигаем сущность природы. Но и идея как нечто познаваемое тоже дается лишь в восприятии, то есть в феноумене. Соответственно, изучая воспринимаемые феноумены, мы постигаем их ноуменальную сущность. Чтобы познать солнце, надо его наблюдать, но и чтобы понять книгу, надо ее прочитать, – разве одно из этих суждений менее очевидно, чем другое? А ведь в одном случае речь идет о феномене, а в другом – о феноумене.

17. Итак, сущность объекта всегда постигается через то, что присуще объекту; сущность явления надо всегда искать в его проявлениях. Запомним это, чтобы уже никогда не забывать.

18. Что касается подлинной реальности идей, то эта реальность несомненна, как несомненно и то, что при соединении материи и идеи именно идея, а не материя, определяет подлинную реальность вещи. Картина – это не холст, а изображение. Понимаемая просто как кусок материи с нанесенными на него красками, картина лишается всей своей значимости и даже не может и называться картиной. Феноумен – это воплощенная в материи идея, и в этом нерасторжимом сожительстве идея с очевидностью всецело доминирует над материей. Собственно, феноумен можно назвать воплощением торжества идеи над материей.

19. Скажем несколько слов и о материи. При упоминании природного явления философы любят, даже не любят, а просто обожают прибавлять такие слова как «всего лишь», «не более чем» и прочие в этом же роде. Мы познаем, но