Оказалось, что Россия к войне была не готова, японцы побеждали на суше и на море. Последняя капля – знаменитое Цусимское сражение, которое стало для русских тем же, чем был Сталинград для немцев в Великую Отечественную войну. В Цусимском проливе русская эскадра затонула почти в полном составе. Героизм и самопожертвование русских моряков не смогли повлиять на исход битвы. До сих пор наши историки не могут разобраться, почему случилась страшная трагедия, подобной которой не было за всю 200-летнюю историю русского флота. Японская эскадра была не сильнее русской, российские моряки стреляли не намного хуже, но в результате – фатальное поражение.

Россия по Портсмутскому мирному договору уступила Японии часть южного Сахалина, разрешила бесконтрольный рыболовный промысел в российских водах, отдала японцам Порт-Артур и Дальний и еще заплатила за содержание наших пленных в Стране восходящего солнца.

Эти события не могли не повлиять на политику в России, никто не хотел забывать о постоянных поражениях в войне, бессмысленных жертвах, плохом снабжении в холодных окопах. Купец Егор Булычев в пьесе М. Горького «Егор Булычев и другие» (1932) говорит: «…получился всемирный стыд… Одни воюют, другие – воруют…» (1, с. 478).

Всероссийскую славу принесла А.И. Куприну повесть «Поединок» (1905), в которой писатель как будто ответил, почему Россия «провалилась на большом кровавом смотру на Дальнем Востоке» (14, с. 445). Купринская повесть вышла в свет в дни разгрома русского флота в битве при Цусиме и имела серьезный общественно-политический смысл. 20 тысяч экземпляров шестого сборника «Знание», в котором главное место занимала повесть Куприна, разошлись мгновенно, так что через месяц понадобилось допечатывать тираж.

Русская армия в «Поединке» предстала у Куприна в виде сонной и безжизненной массы с опустившимися офицерами и бесправными солдатами. Полковые офицеры рассуждают так: «В нашем деле думать не полагается» (14, с. 326) и рекомендуют «задумавшимся»: «Плюнь на все, ангел, и береги здоровье» (14, с. 312). Спивающийся офицер Назанский именует в повести офицеров, это «главное ядро славного и храброго русского войска», как «заваль, рвань, отбросы… Все, что есть талантливого, способного, – спивается… Служба – это сплошное отвращение, обуза, ненавидимое ярмо…» (14, с. 424).

Вокруг «Поединка» скрестились мнения критики: Куприна упрекали за пацифизм и непатриотичность, повесть называли подпольной пропагандой, пропитанной ненавистью ко всему военному в России и памфлетом на армию. Зато Л.Н. Толстой по достоинству оценил реализм картин повести и тонкость психологического анализа в изображении солдат и офицеров. Критик В.В. Стасов (1824–1906) назвал «Поединок» «жемчужиной», «поэмой о русском офицерстве» (14, с. 446).

Наблюдательный журналист и превосходнейший знаток эпохи рубежа XIX и XX веков В.А. Гиляровский (1853–1935) в книге «Москва и москвичи» отмечал, как менялись интенданты, те, от кого зависело снабжение русской армии в ходе войны. Они, пишет Гиляровский, «ожили», «стали сперва заходить к Елисееву, покупать вареную колбасу, яблоки… Потом икру… В магазине Елисеева наблюдательные приказчики примечали, как полнели, добрели и росли их интендантские покупатели. На извозчиках подъезжать стали. Потом на лихачах, а потом в своих экипажах… И кушали господа интендантские… деликатесы заграничные, а в армию шла мука с червями… Чтобы покатиться на лихаче от „Эрмитажа“ до „Яра“… надо три тысячи солдат полураздеть… За счет полушубков ротонды собольи покупали» «крашеным дульцинеям»