— Держись, ты ж Фартовая!..

Боль отступила внезапно. Я обмякла в железных объятиях Малыша и прикрыла глаза.

Тот тряхнул меня, как пыльную тряпку, и взревел:

— Эй, ты че?!

— Да жива я, жива… — Голос мой был сиплым и тихим. — Не тряси так, дай посижу малость. Отдышусь.

Малыш прислонил меня спиной к толстому шершавому стволу пальмы. Замер рядом, прислушиваясь.

Гориллы вопили совсем близко. Несмотря на то, что установка замолчала, они продолжали выискивать обидчика.

— «Куколка» выдохлась, — объявил Дылда. — Если сейчас включить режим отпугивания — «сдохнет».

И без особых способностей я слышала: нас обнаружили. «Пугач» выветрился, а гориллы все еще были злы. Разъяренная стая неслась на нас, сминая стволы деревьев и разрывая лианы в клочья.

На размышления у командира было не больше секунды. На одной чаше весов — наши жизни, на другой — едва пиликающая «куколка».

— Прарализаторы наизготовку! — объявил Чистюля.

Выстрелы посыпались метеоритным дождем. Но для крупных животных электромагнитные разряды оказались слабоваты. Оглушенные особи быстро приходили в себя и с двойным напором бросались в драку.

Я потеряла счет времени и зарядам. От приклада ныло плечо, глаза слезились. А гориллы не убывали. Они сыпались со всех сторон, норовя распороть мне и моим напарникам глотки.

Мы отступали. Отползали вглубь джунглей, стремясь скрыться от преследователей. Установка призвала огромную стаю, и теперь гориллы отталкивали друг друга, соревнуясь за право уничтожить нас первыми.

Употребление ягод и изоляция пошли животным на пользу. Избавленные от хозяев-людей гориллы эволюционировали и научились мыслить. Просчитывать возможные ходы противника. Потолкавшись с «соседями», они пришли к единому мнению: окружить чужаков.

Зажатые в тесное кольцо мохнатых тел, мы дрогнули. Гориллы почуяли превосходство и больше не лезли вперед. Принялись скалиться и бить себя в грудь. Будто чуяли близкую победу.

Глянула на датчик заряда парализатора: запас на исходе. Еще с десяток выстрелов, и я безоружна. В рукопашной схватке одолею не больше десятка противников.

Напарники также медлили, жалея разряды. Мы встали спина к спине, прикрывая телами чудом уцелевшую «куколку».

Вперед выступил здоровенный самец: седая шерсть его отливала на солнце червонным золотом. Встал на задние лапы, оскалил пасть. С его массивных резцов стекала слюна, выпученные глаза полыхали решимостью.

— Мне кажется, или он предлагает поединок? — хрипло вопросил Чистюля.

Не дожидаясь ответа, сделал шаг вперед. Но Малыш остановил его.

— Я пойду. Тебе еще вести пятерку к финишу.

Наш гигант ростом не уступал противнику. Комплекцией тоже. Малыш отбросил оружие и встал напротив гориллы. Смерил того уничижающим взглядом.

Вожак рыкнул и положил лапы на плечи недруга. Малыш повторил его жест. Сцепившись, борцы закружились на месте. Они пыхтели и фыркали. Но не сдавались.

Сохраняя достоинство, вожак не пытался укусить Малыша или царапнуть когтями. Дважды ставил подножку, но человек не уступал ему в ловкости. Дикий, первобытный танец продолжался.

Остальные гориллы сбились в кучу и наблюдали за происходящим. Радостно запрыгали, когда их вожаку удалось оторвать противника от земли. Следом разочарованно взвыли: Малыш вцепился в густую шерсть на бедрах оппонента и устоял. Уперся в грудь вожака и перекинул того через плечо.

В бросок Малыш вложил всю силу: горилла треснулся о землю и разочарованно завопил. Поджал под себя лапы. Притих.

Смиренная поза повергнутого вожака вызвала у сородичей секундное замешательство. Но гориллы быстро пришли в себя: склонили мохнатые головы перед победителем и часто-часто закивали.