– Ну, знаешь, при всём моём неоднозначном сексуальном опыте, заподозрить тебя в групповом сексе я никак не мог.

– Что? – Ксюша взвизгнула и выхватила телефон, едва не свалившись. Сергей сильнее прижал брыкающуюся к себе. – Не занимаюсь я этим! Фу-у-у-у!

– Не так уж и «фу-у-у-у», так, лёгонькое «фу», но тебе не стоит, пожалуй, влипать в такие истории. Тогда что это за сообщения? И что это за лексикон? «Титьки». Где отыскала таких хабалок в друзья, Ксюша? Я искренне удивлён.

– Это не я… это Костик.

– Лесёк – это Костик? Как скучно я живу, – покрутил в руках телефон Сергей.

– Лесёк – это любовница Костика. Была любовницей, раньше, а теперь жена, вроде как.

– И что даёт ей право писать тебе эту гадость? – Сергей потёр переносицу. – Телефон смени.

– Я меняла… они узнают и пишут, и пишут, и пишут, – Ксюша заплакала, – надоели, оба! Что ты делаешь?

– Ставлю контакт в чёрный список, пока, позже разберусь с парочкой этих идиотов.

– У меня не получилось, – она ещё раз всхлипнула Ксюша. – Не разобралась в новой модели.

– Не получилось у неё…

Он внимательно посмотрел на Аксинью, покусанные губы и покрасневший нос.

– Эта Лесёк чувствует неуверенность сравнивая себя с тобой, а Костик и вовсе дерьмище после снежней зимы.

– Да знаю я, – почти взвизгнула Ксюша.

– Почему тогда плачешь? – Сергей нагнул голову, разглядывал Ксюшу, как занимательный экспонат в музее.

–Костик прав, у меня действительно маленькая грудь…

– А когда она у тебя была пятого размера? Давно сдулась? – с улыбкой спросил Сергей.

– Никогда.

– То есть, когда он встречался с тобой, женился на тебе, жил с тобой, он не видел, какая у тебя грудь, а потом – оп-пачки – маленькая?Так не бывает, Ксюша. Он бьёт туда, где тебе больно. У каждого свои особенности… У каждого. У кого-то грудь маленькая, у кого-то большая, а у кого-то разная. Ноги бывают короткие, задница огромная, глаза косые. У меня, например, член толстый.

– Что? – Ксюша засмеялась, Сергей увидел, что она пьяней, чем он думал. И когда только успела накачаться? – Обычно большим членом гордятся.

– Я сказал «толстый», а не «большой». И гордятся идиоты. Это не прекрасно, как кажется. Минет делать неудобно. Возможно, но неудобно… или анальный секс, я люблю анальный секс, но не каждая соглашается. Мороки побольше, чем с маленькой грудью, знаешь ли.

– А ты прям сравнивал, – фыркнула слегка покрасневшая от откровений начальства Ксюша.

– Справедливости ради, грудь у меня больше твоей, – он демонстративно напряг грудную мышцу под рубашкой. – Но, думаю, будь она меньше, проблем бы тоже не было.

Ксюша смеялась, Сергей улыбался, глядя на это, довольный собой – уже не ревёт, вот и хорошо, вот и славно.

Он внезапно поцеловал её, впился в губы настойчивым, наглым поцелуем, она мгновенно ответила. Стоило больших трудов, огромных, почти нечеловеческих усилий оторваться от Ксюши, когда она царапала его затылок и раскрывала рот, прося этим самым ещё больше поцелуев и ещё.

Сергей поставил Ксюшу на ноги, подул на лицо, в попытке остудить, но сам продержался только до стены, где и прижал хрупкую женскую фигуру.

Поднял одну её ногу своим коленом. Сразу скользнул рукой под кружево трусов и почувствовал влагу, много влаги.

Ксюша отчаянно тёрлась о руку, кружево бюстгальтера слетело на талию, Сергей, целовал одну её грудь, потом другую, не забывал ласкать между ног, давя и попуская, ощущая, как скользят пальцы, утопая в её желании.

– Ах ты, пьянчужка, – шептал он. – Глупый, глупый Фенёк, – накрыл рот поцелуем, чтобы чуть позже снова снова шептать:– Плохо тебе одной, девочка, плохо… хочется тебе мужчину рядом, Фенёк?