– Вот ведь уроды! – скривился хозяйственный Толстиков. – Кресла-то для чего крушить? Диваны, столы… Хорошая ведь была мебель, могла еще послужить! Мебель-то им чем помешала?

– Это чтобы не оставить ее тебе, – сказал Семен Грицай. – Так, понимаешь, и сказали: перебьется Никитка Толстиков без мягких кресел! Посидит на табурете!

– Я, конечно, посижу и на табурете, – смиренно согласился Толстиков. – А все равно жалко. Такая красота зазря пропала!

Помимо раскуроченной мебели, по всем двум этажам там и сям валялись и стояли всевозможные металлические ящики разных размеров и фасонов.

– Я так понимаю – сейфы, – предположил Грицай. – А для чего существуют сейфы? Чтобы хранить в них все самое сокровенное. Скажем, деньги или золото. Или интересные документы…

– Не подходить и не трогать руками! – резко произнес Васильев.

Команда была резонной. Уж что-что, а сейфы и прочие хранилища обычно всегда оказывались заминированными. Скорее всего, так было и на этот раз.

– Вначале осмотрим все закоулки в этом помещении, – сказал Васильев. – А что делать с сейфами – об этом подумаем потом.

Бойцы приступили к осмотру. Осмотр верхнего этажа ничего не дал, равно как и первого этажа. Всюду была тишина и хаос.

– Сдается, тут имеется еще подвал, – сказал Семен Грицай. – Осмотреть бы подвальчик, командир? Хороший хозяин в подвале хранит много чего интересного. А немцы – народ хозяйственный. Вдруг в спешке чего-то да позабыли?

Осмотреть подвал нужно было непременно. Они уже было собрались приступить к осмотру, но тут случилось неожиданное. Вдруг сзади, со стороны входа в помещение, послышались шаги. Шли двое, причем явно чужие. Свои предупредили бы.

Смершевцы мгновенно изготовились к бою. Стрелять наобум они не стали, но готовы были выстрелить в любой момент.

– Землячки! – послышался мужской голос. – Не стреляйте, землячки! Мы без оружия!

Слова были произнесены на чистом русском языке, без всякого акцента. Говорил явно русский. Да, но откуда он тут взялся? Кто он такой?

– Пока не стреляем! – крикнул Васильев из-за укрытия. – Но имейте в виду: вы на мушке!

– Да-да, мы понимаем, – ответил тот же самый голос.

– Сколько вас? – спросил Васильев.

– Двое.

– Где второй?

– Рядом со мной. Мы вместе…

– Оба выходите на открытое пространство с поднятыми руками! – приказал Васильев. – И без фокусов!

– Хорошо… Не стреляйте, землячки! Мы к вам. Мы вас ждали…

Почти сразу же после этих слов в дверном проеме возникли двое мужчин с поднятыми руками.

– Один – ложись на землю с вытянутыми вперед руками! – дал команду Васильев. – Другой – пять шагов вперед! Рук не опускать!

Один из мужчин сразу же распластался на земле лицом вниз, а другой сделал пять робких шагов вперед. Как только он сделал пятый шаг, цепкая рука Никиты Кожемякина схватила его за ворот и буквально втащила в укрытие. Неизвестный мужчина не успел даже охнуть. В тот же миг Кожемякин и Толстиков в четыре руки обыскали незнакомца, обшарив его с ног до головы.

– Чист, – сказал Кожемякин.

– Ты! – крикнул Васильев второму мужчине. – Вставай! Но без резких движений! Рук не опускать! Пять шагов вперед!

Со вторым незнакомцем были проделаны точно такие же манипуляции, как и с первым. И у него тоже не оказалось при себе никакого оружия.

– Вы кто? – спросил Васильев у обоих незнакомцев сразу.

– Травники, – ответил один из незнакомцев. – По-немецки – хивис.

– Кто? – не понял Васильев. Со словом «травники», впрочем, было более-менее понятно – так назывался город, в котором располагался лагерь. Но кто такие «хивис»?

– В этом лагере находился учебный центр… – сказал один из незнакомцев.