– Тогда ты знаешь, что Зуни никогда не откажет мне.

– Но я не думала, что ты можешь быть так добр к простой рабыне. Что я для тебя?..

– Не знаю… Но думаю, что не ошибся. Ты слишком смела в разговоре со мной… Рабам такое не позволяют. Наверное, Зуни баловал тебя?

– Прости, господин, – потупилась Астия, – сегодня утром я совершаю один проступок за другим… Но я хочу…

– Да?

– Я хочу сказать… Этот человек… Это не горожанин, он не их Салхо.

– Чернобородый?

– Да, он северянин. Это фриг.

– Фриг?

– Он из племени фригов. Они живут далеко на севере, на островах, я слышала о них… И… я знаю их.

Астия стояла потупившись, чувствуя на себе горделиво-насмешливый взгляд Каледа. Он тоже внешне не был похож на жителей этой страны: слишком высок, правильно и крепко сложен, с густой вьющейся темно-русой шевелюрой на голове и холодными серыми глазами. В этом портовом городе можно было встретить разных людей, детей разных стран, которые здесь давно перемешались, но и среди них Калед выглядел особенным. Астия видела таких людей на Ферме и хорошо их запомнила. Видела и хорошо запомнила она и фригов.

Глава 2

Маленькая девочка прижималась к голому теплому бедру матери. С опаской смотрела по сторонам на чужих хмурых людей, которые их окружали, вели куда-то, забрав из царского шатра, стоявшего на опушке леса. Ее отец, царь Бонгу, был далеко, он охотился с другими своими воинами на черных кошек. А эти люди пришли и напали на поселок, который был рядом, напали на воинов ее отца, охранявших царский охотничий лагерь.

Это были плохие и очень злые люди с красными бородами, закутанные в пестрые одежды. Они убили всех воинов ее отца. Потом ворвались в их шатер. Старший охранник, трусливо бросив свой меч, упал перед ними на колени. Один из краснобородых полоснул его кинжалом по горлу. Охранник захрипел, начал валиться в сторону, черная кровь залила ему грудь. От ее вида девочку начало мутить. Рядом тонко заголосила служанка матери. Она тоже упала на колени и протягивала к краснобородым руки. Пальцы ее дрожали, она молила их не убивать ее. Девочка с ужасом ждала, что, вот-вот, и один из них полоснет служанку по горлу своим окровавленным кинжалом. Она видела, как кровь охранника все еще капает с его лезвия. Чувствовала, как дрожит от страха ее собственная мать.

Один из краснобородых схватил служанку за волосы и рывком пригнул ее голову вниз к земле. Она взвизгнула, упала на локти, судорожно вцепилась пальцами в пропитанный кровью половик. Краснобородый сверху придавил ее шею ногой, зло осклабился. Второй начал быстро сдирать с нее набедренное покрывало, единственную одежду, которую носили служанки ее матери. Девочка слышала, как трещит тонкая ткань, оцепенев, смотрела на раскорячившуюся на четвереньках служанку. Видела розовые подошвы ее ступней, видела, как краснобородый разорвал в клочья ее покрывало, вытер куском ткани свой кривой кинжал, с лязгом вложил его в ножны. Служанка боялась шевельнуться, стояла на четвереньках, покорно выпятив голый смуглый зад. Краснобородый провел по нему рукой, потом, повозившись с собственной одеждой, насел на служанку сверху, схватил ее за бока, начал толкать ее. Девочка видела, как от этих толчков вздрагивает тело служанки, потом услышала ее тихое натужное постаныванье.

Другие краснобородые подошли к ее матери. Они оглядывали ее, потом один из них схватил мать сзади за локти, а двое других начали грубо срывать с нее одежду, сняли с ее шеи тяжелое золотое ожерелье с пурпурными камнями, сняли и забрали себе все ее браслеты. Мать не сопротивлялась, только лицо ее сделалось словно каменным. Они что-то выкрикивали на своем грубом гортанном языке, били мать по щекам, хватали пальцами за соски грудей. Она болезненно вскрикивала, еще сильнее прижимала к себе дочь. Тот, что стоял сзади, надавил рукой ей на шею, заставил нагнуться. Стоявшие впереди держали мать за плечи, продолжали тискать ее груди, тянули за волосы. Мать прижала девочку лицом к своему теплому, мягкому животу.