- С той, как оказались связанной с Демьяном.

- Связанной... Это не связь, а психологическое и физическое рабство. Абсолютное! Пожизненное. Причём, одностороннее...

- Это не так...

- Что не так? Я проверяла – связь работала однобоко. Меня слышали всегда, а я нет.

- Правда? – нахмурился Роберт Евгеньевич. – Простите, я думал... что вы тоже слышали его... – тушевался, выглядя совсем потерянным.

- Слышала, - согласилась нехотя, - но когда он того желал, - добавила колко. – Только когда было дозволено!

- То есть, – вновь оживился врач, – вы всё же общались? Связь была своего рода диалогом? А не простым голосом в голове?

- Нет, это был голос в голове! – упиралась как могла, не понимая, что не так объясняла. - Но мы... общались... А ещё он мне картинки демонстрировал. Хотите расскажу подробности? - откровенно потешалась.

- Было бы занятно... - воодушевился врач, удивив в очередной. - О подобном даже не слышал.

- Да вы что? - чуть не подавилась сарказмом. - Представляете, я тоже. И мечтала бы не знать, потому что видеть кино, которое невозможно выключить - мягко говоря, дискомфортно. А если учесть, что фильм мне показывают 18+ с участием других женщин. Поверьте...

- Какой ужас, - неподдельно досадовал врач и я тотчас перестал язвить.

- Это плохо? – насторожилась с лёгкой заминкой.

- Это замечательно! – расцвёл, повергнув в недолгий шок. - В смысле, что Демьян это делал - конечно, нехорошо, но подтверждает, что я прав!

- Да в чём прав? – злилась из-за полного непонимания.

- Милен, вы необычная фантош. Демьян мне об этом твердил с того момента как вас встретил.

- Чем необычна? И почему он меня обсуждал с вами?

Роберт Евгеньевич поморщился:

- Это я зря сказал. Демьян не простит.

- Для начала этого вам не прощу я, если не договорите... – пригрозила упрямо.

- Милен, это не моя тайна и не мои секреты... Вот если бы вы нашли в себе силы и вернулись к нему... Если бы были рядом...

- Я была рядом, - напомнила сухо, теряя надежду услышать правду, ну или, вернее, точку зрения Роберта Евгеньевича. – Вот только оказалась ненужной. А насчёт вредительства людям… Думаю, это главная причина, почему не хочет. Помогать людям – глупо, ведь мы человечишки, коими можно ловко управлять, и только. Как мясо. Разве корову спрашиваешь, как бы она хотела жить рядом с тобой? Нет. Растишь, кормишь, доишь, а потом – бах, и мяско! – горячилась, но зато, наконец, могла высказать, как вижу ситуацию и самое приятное – меня не затыкали. - Так примерно и с нами. Захотел - скушал, захотел - другому скормил, захотел - просто распотрошил ради забавы, ну и, конечно, попользовать можно любым способом даже с особым извращением.

Теперь уже Роберт поморщился:

- Мне жаль, да и он сожалеет ещё больше о том, что делал.

- Шутите? – чуть не подавилась от бури эмоций.

- Нет, Милена. Он этого не признает, зато я знаю и уверяю. Вы ему дороги. Поэтому он вас оставил. Поэтому он делал многое из того, что не стоило бы делать…

- Например? – даже стало интересно.

- Причинял вам боль. Открыто и грубо. Хотел вас оттолкнуть. Отвратить от себя! Он желал вам причинить боль настолько сильную, чтобы вы его ненавидели, чтобы сделали необдуманные поступки, чтобы повели себя как многие безрассудные женщины и смогли ему доказать, что вы слабая и никчёмная.

- О-да, он мне это с лёгкостью внушил, - подтвердила сухо. – Особенно, когда доводил до сумасшествия. А бросал и изменял тоже от переизбытка нежных чувств?

- Чтобы защитить…

- Удивительный подход к защите: уничтожить, чтобы другим не досталась.

- Вы немного не понимаете ситуацию, - без лишней горячности оправдывал Демьяна Роберт. – Вы вся пропитались им. Настолько, что любой из нас бы смог с лёгкостью сказать, чья вы игрушка. Поэтому он старательно стирал с себя ваши следы, да и вообще, долгое время избегал – чтобы запах стал менее заметным. Поэтому и бросил, пытаясь всех убедить, что наигрался и больше в вас не заинтересован...