Когда отец взял меня за плечи, я вскрикнула, и он закрыл мне рот рукой.

– Тихо. Пойдём, – прошептал он и повёл меня в хижину.

Внутри было так же страшно, как и в лесу. Повсюду на стенах висели какие-то мешки, из некоторых выглядывали ветки и трава. В центре хижины был потухший костёр, а над ним висел небольшой котёл. Окон не было. Свет исходил только от свечи, стоявшей на чём-то, напоминающем стол.

– Это она? – раздался чей-то хриплый голос, заставив меня обернуться.

Ко мне подошла женщина. Она была похожа на старую ведьму из сказок. Её волосы были заплетены в тугой пучок, а одежда напоминала лохмотья. Лицо было таким морщинистым, что казалось, ей было уже не меньше сотни лет.

– Пойдём, мне нужно рассмотреть тебя при свете, – сказала она и протянула мне руку.

Я отступила назад. Почувствовав за спиной присутствие отца, я подняла на него взгляд. Он молча кивнул, и я всё же взяла ведьму за руку.

Она подвела меня к свече, и я увидел, что она стоит на пне. Старуха поднесла свечу к моему лицу, и её глаза, похожие на чёрные угольки, заблестели в свете пламени. Она внимательно осмотрела моё лицо, руки и волосы. Затем она поставила свечу на место и подошла к одному из мешков. Достав оттуда какую-то траву, она бросила её в кружку, сделанную из бересты. Ведьма что-то прошептала в кружку и протянула её мне.

– Пей, – сказала она всё тем же хриплым голосом.

Я обернулась к отцу, чтобы понять, стоит ли мне слушаться эту странную женщину. Он снова кивнул, и я, всё ещё опасаясь, приняла кружку из её рук. Жидкость внутри пахла как шерсть мёртвого кролика. Я подняла глаза на женщину, она одобрительно кивнула, и я сделала первый глоток. На вкус жидкость оказалась приятнее, чем я ожидала. Когда я опустошила кружку, женщина схватила меня за руку и пустила кровь из моего пальца. Я вскрикнула, но она невозмутимо поднесла мой палец к своему рту и слизнула капельки крови. Немного поморщившись, она повернулась к моему отцу и сказала:

– Так и есть. Малокровие.

Я смотрела сквозь слёзы на печальное лицо отца, а женщина всё ещё держала мою руку и поднесла к ране какой-то листок. Боль сразу же исчезла.

– Если ты хочешь её вылечить, то ты должен принять все последствия, – женщина подошла к отцу и протянула ему небольшой кинжал. – Всё, что будет происходить дальше, будет на твоей совести.

– Я готов на любые жертвы ради неё, – сказал отец, взял кинжал из рук женщины и порезал им свой палец.

– Этого недостаточно, – мрачно сказала она. Старуха взяла руку отца и одним резким движением порезала его ладонь. Он издал тихий стон. – Вот так будет лучше.

Ведьма подвела отца к котлу и разместила его руку над ним. Когда кровь полилась, я уже не смогла сдержаться.

– Нет, отец. Не нужно этого делать, – взмолилась я, схватила его за другую руку и попыталась оттащить назад, но он оттолкнул меня. Я залилась слезами.

Старуха прекратила мучить моего отца, оторвала от своей одежды длинный кусок ткани и перевязала его руку.

– Кровь скоро остановится. А сейчас вам нужно уйти. Я позову, когда закончу, – сказала она и, подойдя ко мне, подтолкнула к выходу.

На улице я всё ещё продолжала рыдать. Отец подтянул повязку и усадил меня на пенёк рядом с хижиной.

– Агния, перестань плакать, – сказал отец, гладя меня по голове и пытаясь успокоить.

– Зачем мы здесь, папа? – спросила я, всхлипывая.

– Она исцелит тебя, чтобы ты была здорова и прожила долгую жизнь, – ответил он.

– Она причинила мне боль и забрала много твоей крови. Я не хочу, чтобы ты жертвовал чем-то ради меня.

– Ты, Иоанн и ваша мама – это всё, что у меня есть. И я не смогу жить, зная, что мог спасти тебя, но не решился.