Голова гудела от мыслей. Максу приходилось сдерживаться, чтобы не ринуться обратно в кабинет за той единственной папкой с общей информацией, которая объединяла три дела в одно.

Показалось здание четырехэтажного дома. Сосед с третьего этажа, полноватый студент по имени Сэм, приветливо кивнул Максу, проходя мимо. В основном в доме жили вдовы, студенты и молодые люди, которые только устроились на работу и пока не могли позволить себе арендовать целый дом, потому и ютились в комнатах. Первый этаж владелица оставила для себя. На втором располагались, пожалуй, самые лучшие места, на третьем – просто сносные, а чердак – совсем уж бюджетный вариант.

Но Максу нравилось на чердаке. Он жил там с шестнадцати зим и знал каждого соседа. А еще у него было окно прямо в потолке и потрясающий вид на парк. Впрочем, минусы тоже имелись. Например, отсутствие кухни. Да и магический звонок пришлось провести, чтобы в экстренных случаях не перебудить стуком и криками весь дом. Тем не менее Макс был доволен своей небольшой комнаткой с тесной ванной.

Стоило щелкнуть замком и открыть тяжелую входную дверь, как в коридор выглянула пожилая женщина в круглых очках. В руках она держала записную книжку, куда заносила выплаты, как и полагалось ответственной домовладелице.

– Это ты, Сим-сим! Рано сегодня.

– Привет, ба, – он улыбнулся. Он повесил пиджак, подошел к бабушке и наклонился, чтобы обнять ее. Она была низенькой и тонкой, но человека сильнее Макс едва ли смог бы назвать.

– Сегодня пыталась повторить ягодный пирог Сюзи. Он подгорел, но, кажется, еще не все потеряно. Попробуешь? – усмехнулась бабушка, и на ее щеках заиграли ямочки.

– Когда я отказывался от еды? – фыркнул Макс, проходя сразу на кухню.

Там еще пахло выпечкой, в окно заглядывали теплые закатные лучи Инти[9]. На круглом столе лежала свежая скатерть, а из горлышка чайника поднимался ароматный пар. На выдвинутом стуле вольготно устроилась сонная рыжая кошка. Ее свесившийся хвост медленно покачивался.

– Здравствуй, Бренди. – Макс снова заулыбался, на ходу снимая портупею. Револьвер глухо бухнул о столешницу, и кошка приподняла голову, сонно щуря глаза.

Противостоять ее обаянию было невозможно, да Макс и не пытался. Он присел на корточки, чтобы удобнее было наглаживать питомицу.

– Кто моя красавица? – засюсюкал он.

Бренди тут же принялась урчать, отвечая на ласку хозяина. Она перевернулась, подставляя пушистое пузо, а ее шершавый язык прошелся по руке Макса.

– Ну хватит миловаться, – притворно возмутилась бабушка, – ты и так ее разбаловал. Руки мой и за стол! Только обещай не плеваться, когда попробуешь.

– Ты к себе слишком строга.

– Ты же знаешь, Сим-сим, хорошо я готовлю только коктейли. И только в тех случаях, если они алкогольные. Даже не представляю, как ты вырос и не пристрастился к бренди.

– У меня своя Бренди, – Макс почесал за ухом рыжую любимицу.

Внезапно раздался громкий стук. Кошка настороженно повернула голову, ушки дрогнули от резкого звука, глаза распахнулись, а зрачки сузились. Бабушка, старательно срезавшая подгоревшую корку с пирога, оглянулась:

– Кого это там принесло? Может, кто из гостей к постояльцам?

Макс пожал плечами, устало поднимаясь. Он вышел в коридор и крикнул:

– Кто?

– Инспектор? – раздался знакомый голос констебля. – А я на кнопку жму, жму, вы не идете, я думал…

Макс распахнул дверь. Полицейский вздрогнул от неожиданности, оправил форму и доложил:

– Приказали вызвать вас. Убийство. Вероятно, замешан Глиф.

Хэлла привалилась к стене у кабинета главного редактора, а по совместительству и основателя газеты «Интивэй». Его помощник, тонкий как спичка мужчина, с места на место перекладывал какие-то исписанные листы. Здесь, в приемной, пахло так же, как и в офисных комнатах, – бумагой и чернилами, которыми заправляли автоперья. На стенах висели некоторые старые выпуски «Интивэя», в основном с разворотами статей Рубиновой дамы – журналистки, которая и принесла газете известность. Для общества она так и осталась отважной незнакомкой, которая бросила вызов Акониту.