– Виктор Александрович, разрешите продолжить контроль? – упорно стоял на своем Саликов.

В нем – молодом работнике – горело неуемное желание разоблачить «своего» первого шпиона. До сегодняшнего дня все складывалось в пользу этой версии. В декабре прошлого года Оноприенко был в отпуске у родителей на Украине, в городе Самбор, в то самое время, когда Инициативник пытался выйти на резидентуру ЦРУ в Киеве, а по возвращении в институт полез в секреты «Тополя». Гольцев хорошо понимал, что сейчас происходило в душе Саликова и, не желая лишать его последней надежды, разрешил:

– Хорошо, Роман Николаевич, отрабатывайте до конца, а завтра на доклад можете прибыть на час позже.

– Виктор Александрович, я уверен, Оноприенко – это Гастролер! – твердил Саликов.

– Будем надеяться, – не стал его разубеждать Гольцев и направился к выходу. К нему присоединился Кочубей.

К этому времени корпуса института опустели, и лишь несколько окон – дежурного, лаборатории №№ 3, 5 и 6 – тусклыми пятнами проглядывали в ночной тьме. Гольцев с Кочубеем прошли на стоянку машин. Дремавший на заднем сиденье водитель встрепенулся на стук дверцы и осоловело захлопал глазами.

– Солдат спит – служба идет! – строго заметил Гольцев.

– Я только задумался, товарищ полковник! – смутился боец.

– Ладно, Витя, протирай глаза, и за баранку!

Разбитной «дембель» – младший сержант Зыков – пулей вылетел из машины, на ходу расправил помяты бушлат, подтянул болтавшийся ниже пояса ремень и занял место за рулем волги. Несмотря на свои девять с лишним лет тяжкой армейской жизни и шестерых водителей, на всю «катушку» поупражнявшихся за ее рулем, она на удивление резво покатила вперед. Гольцев и Кочубей, нахохлившись, ушли в себя. Еще одни сутки напряженной работы, которые, как они рассчитывали, а с ними и Сердюк, должны были привести к Гастролеру, оказались потраченными впустую.

На следующий день в десять часов в кабинете Гольцева собрались Кочубей, майор Юрий Остащенко и капитан Виктор Салтовский. Его скромную обстановку скрашивали массивная, выполненная из малахита подставка для карандашей и ручек, напоминавшая о службе Гольцева на Урале, и большая цветная фотография, на которой будущий министр обороны и маршал России главнокомандующий РВСН генерал-полковник Игорь Сергеев вручал ему именное оружие за участие в разоблачении изменника Дудника.

Последним в кабинет вошел Саликов. По его грустному лицу Гольцев догадался: надежде, которая еще теплилась в глубине души, не суждено было сбыться. Справка, которую представил Саликов ничего нового к тому, что он вчера слышал и видел собственными глазами в кабинете Оноприенко, не добавляла. Но Гольцев не собирался зацикливаться на неудаче – в ней был свой плюс: круг подозреваемых сузился до двоих – доцента Ореста Литвина и старшего офицера оперативного отдела штаба РВСН Сергея Митрова. С обсуждения хода проверки по Литвину он начал совещание и обратился к Остащенко.

– Юрий Викторович, вы готовы доложить по Литвину?

– Да.

– Я слушаю.

– Проверка на телефонах, по Интернету и на почтовом канале ничего не дала. Мы продолжаем работу и рассчитываем…

– Дальше!

– В обращении с секретными документами, в том числе по проблематике «Тополь-М», действий, подозрительных на шпионаж, не выявлено, – закончил доклад Остащенко.

– На контактах с иностранцами тоже не засветился, – дополнил его Салтовский.

– А что, с отпуском Литвина на Украину, разобрались?

– На сегодня точно установлено, он его там не проводил! – доложил Остащенко.

– Чем это подтверждается?

– Вчера получен ответ из Воронежского управления ФСБ: Литвин вместе с семьей отдыхал у родителей жены. В военкомате в журнале учета отпускников есть необходимые отметки.