Он проснулся. Лихорадочно глотая воздух, осмотрел комнату. Разбросанные на столе карандаши. Пластиковые ушки. Приоткрытая дверь в коридор.

Вой сирены за окном.

Айзек спрыгнул с кушетки и бросился вниз по лестнице. Никого.

Рванул входную дверь, выскочил наружу.

Последняя ночь окутала мерцающим покрывалом небо. Далёкие звёзды равнодушно наблюдали за агонией угасающего мира из бездны космоса. Айзек бежал по усеянному трещинами асфальту пустынных улиц, медленно поглощаемых чуждой сущностью, и кричал. Тень приближалась. Рвала холодным ветром сознание. Давила. Опустошала.

Айзек остановился, тяжело дыша, замер перед причалом, уходящим во мглу. Бушующий океан. Ветер. Джен в свете одинокого фонаря. Айзек сделал шаг. Другой. Побежал.

– Извини, – сказала Джен застывшему в нескольких метрах от неё Айзеку. – Меня позвали.

Она обратила взгляд в конец причала, где угадывалось едва уловимое движение во тьме. Айзек тоже заметил. Подошёл, взял Джен за руку и присмотрелся.

Монстр. Бесформенная тёмная масса извивалась и пульсировала в бесконечном круговороте жилистой плоти. Огромная зубатая пасть то и дело разрезала темноту бледным росчерком. В боковой части существа поблескивал старый серебряный будильник, вплетённый в чёрные щупальца мышц.

Айзек встал между монстром и девочкой.

Пасть бесшумно разверзлась, оголив ряды кривых зубов, нетерпеливо ёрзающих вверх-вниз. Тварь замерла в ожидании. Трезвон будильника полоснул острым лезвием, раскроив мерный шум океана.

– Пора, – Айзек услышал тонкий голосок у себя за спиной.

Он обернулся, опустился перед Джен на колени и посмотрел в её пропитанные светом глаза. В их отражении он наконец увидел то, что так долго искал. То, что старался забыть. Увидел себя. Обрёл в последний миг, перед тем, как потерять безвозвратно.

Слёзы потекли из глаз Айзека.

Джен слабо улыбнулась.

Будильник смолк.

– Я рада, что ты вспомнил. – Джен взяла за руку Айзека и вложила ему что-то в ладонь. – Не бойся. Отпусти.

Его рука дрогнула, ослабла, выпустив маленькую ладошку девочки. Джен медленно отдалялась. Бесконечное мгновение. Подойдя к широко раскрытой пасти монстра, она обернулась и сказала:

– Не смотри. Всё хорошо, пап…

Айзек кивнул и усилием воли закрыл глаза. А когда вновь открыл – Джен исчезла. Причал опустел. Ни монстра, ни его малышки. Лишь меланхолия чёрных волн, терзающая тишину. Но и она скоро отступила под натиском Тени. Погасли звёзды. Отовсюду раздался протяжный вопль. Мужчины, женщины, дети. Хор проклятых. Всё вокруг погрузилось в пустоту. Тень пришла. Оставив от мира лишь старый уличный фонарь и человека в пульсирующем круге света, она задержалась на миг, торжествуя.

Айзек поднялся на ноги, вытер слёзы и раскрыл вчетверо сложенный листочек бумаги. Цветок с разноцветными лепестками. Прижав рисунок к груди, Айзек устремил взгляд к последнему источнику света.

Мерцание лампочки усилилось.

Вдох…

– Аннушка!

Раздражённое лицо женщины показалось в проёме двери.

– Золотко моё, ты ещё не готова?!

Анна заплаканными глазами взглянула на мать.

– А это ещё что?! – та присела и вытащила влажную салфетку. – Почему причёска ещё не готова? Ты что, не в состоянии сама воткнуть гребень?

Анна беспомощно опустила руки. В ладонях хищно блеснули острые зубцы.

– Я не могу… Мама, может, не стоит? Мне бы не хотелось…

– Что ты всё лепечешь? Скажи, как должно.

Анна набрала воздуха в грудь.

– Я не хочу надевать его.

– Почему? Я что, когда-то желала тебе зла?

«Свадьба – лучший момент для колдовства замены».

– Или хоть что-то из того, что я для тебя выбрала, пошло во вред? Разве у тебя плохая работа? Никчёмное образование? Или Игорь недостаточно хорош для тебя?