Один раз Гильотен почувствовал, что снова вот-вот сойдет с ума. Он узнал, что трибунал вынес смертный приговор Марии Антуанетте, которую доктор тайно обожал всю жизнь. И снова Гильотен не спал ночами, постоянно что-то рисуя. Только теперь он придумывал новый механизм, способный испортить созданную им кровавую машину. В планы Гильотена был посвящен только Сансон, бывший его единственным другом, и все же о настроениях несчастного доктора стало известно, а чертежи попали на стол революционного трибунала.

Наивный Гильотен рассчитывал, каким образом лучше всего испортить механизм, который приводил в движение нож гильотины. Но страх благоразумного Сансона перед безумной властью оказался сильнее дружеской привязанности. Он не захотел стать очередной жертвой изобретения депутата Гильотена, тем более что все чаще стал задумываться о том, действительно ли его давнишний приятель находится в своем уме. А посему приговор королеве был приведен в исполнение, и восхитительные белоснежные плечи Марии Антуанетты лишились не менее очаровательной головки.

Что же касается Гильотена, то теперь он стал узником тюрьмы Консьержери, кем незадолго до этого была и его утраченная любовь – Мария Антуанетта. Бедный Гильотен, вероятно, и в самом деле немного помешался от горя. Почему он вдруг решил, что осужденного на казнь помилуют, если в механизме что-то не сработает? Конечно, именно так и было в древние времена, но сейчас торжествовало совсем иное время – всеобщей свободы, равенства и братства, особенно перед лицом смерти.

Вряд ли Гильотен что-либо чувствовал, находясь в Консьержери, где до него уже побывало множество узников с громкими именами. Одних только аристократов, потомков древнейших родов, даже перечислить было невозможно. Граф де Ларок, граф де Лэгль, Агнесса Розалия Ларошфуко, наконец, сам герцог Орлеанский, получивший прозвище Эгалите и прославившийся тем, что подал голос за казнь Людовика XVI. А потом за аристократами последовали и их палачи, те, кто делал революцию, это ненасытное чудовище, ежедневно требовавшее новую порцию крови. Через Консьержери на свидание к «мадам Гильотине» прошли Бриссо и Верньо, Дантон и Демулен. Казнили и Лавуазье, хотя тот и умолял об отсрочке всего на один день: ученый не успевал записать очередное научное открытие.

Здесь, в тюрьме, Гильотена терзали, казалось, все демоны ада. Он не мог спать ночами, потому что постоянно видел головы казненных посредством гильотины. Доктор на коленях молил их о прощении, но так и не получал его. Он пытался оправдаться, страстно говоря, что только хотел, чтобы было лучше, но в этот момент даже сам себе не верил… Гильотен даже жаждал взойти наконец сам на гильотину. Он так хотел публично плюнуть на нее и громко проклясть свое изобретение! Но и этого прощения ему не было дано.

28 июля 1794 года состоялась казнь Робеспьера, после чего доктора Гильотена отпустили на свободу. Он навсегда покинул Париж, чтобы доживать дни в глухой провинции, замаливать грехи перед Богом и размышлять о вопросах идеализма и материализма. Быть может, он когда-нибудь вспоминал, как безрассудно спорил с великим Парацельсом, утверждавшим бессмертие души. Нет, человек – это не биологический механизм с собственным набором гаек и болтов, и как насмешка над его юношеским запалом перед внутренним взором доктора всегда стояла изобретенная им «мадам Гильотина», ставшая поистине живее всех живых. Сухая статистика говорит, что за период Французской революции были казнены посредством гильотины 15 000 осужденных. Сама же машина в последний раз приводилась в действие в этой стране в 1977 году. В Германии, при Гитлере, были гильотинированы 20 000 человек.