Треск повторился, но уже с другой стороны, после чего ему вновь вторил громкий вой. Николай перевёл свет фонаря туда, но разглядеть что-либо по-прежнему не представлялось возможным.

– Какие будут предложения, граждане скептики? – мрачно поинтересовался Семён, не опуская ружья и напряженно всматриваясь в окружающую тьму.

– Стоим и ждём, – последовал спокойный ответ фельдшера. – Нам вроде не по пять лет, чтобы вздрагивать от каждого шороха, – внезапно губы Николая растянулись в насмешливой ухмылке: – Или ты сдрейфил, Сеня?

– Ничего я не сдрейфил, – огрызнулся тот в ответ. – Просто столкнуться со стаей волков, имея в запасе одно единственное ружьё, мне совершенно не хочется.

– Мы слышали только один голос, – включив здравый смысл, заметила я. – Если бы это была целая стая, голосов было бы несколько.

Николай послал мне одобрительный взгляд.

– Хорошо, уговорили, – раздражённо бросил Семён, опуская ружьё. – Но если кого-то из вас сожрут – я не виноват.

В конечном итоге, руководствуясь принципом великого котёнка по имени Гав: «не ходи туда, там тебя ждут неприятности – как не ходить, они ведь ждут!» – мы втроём отправились навстречу приключениям. Семён, обладавший какой-никакой боевой подготовкой, да ещё и вооружённый ружьём, гордо шествовал впереди, весьма посредственно изображая из себя Рэмбо. Мы с Николаем отставали от него ровно на два шага, при этом старательно освещая окружающие нас кусты фонариками, чтобы, – не дай Бог! – не пропустить какого-нибудь неприятного сюрприза.

Волчий вой, время от времени раздававшийся то тут, то там, завёл нас прямиком на деревенское кладбище.

– Такое чувство, что я попала в какой-то глупый американский ужастик, – вполголоса сообщила я своим спутникам, чтобы хоть немного разрядить обстановку. У меня самой поджилки тряслись от страха при виде мрачных силуэтов крестов и надгробий вокруг.

– Зомби или вампиры? – уточнил Семён, повернув ко мне голову.

– Маньяки-каннибалы! – нервно огрызнулась я в ответ.

В этот момент где-то совсем рядом раздался отчаянный женский крик. Семён было рванул в ту сторону, но я мёртвой хваткой вцепилась ему в рукав ветровки.

– Ты чего? Там кому-то помощь нужна! – возмутился он. Судя по всему, мужчина вспомнил, что, вроде как, является представителем правопорядка, в связи с чем в нём взыграло чувство долга.

– Ты забыл, да? – дрогнувшим голосом спросила я. – Легенду о Белой даме.

Семён судорожно сглотнул и с недоверием посмотрел на меня.

– Женя, это всего лишь глупая детская страшилка, – заметил он, однако уверенности в его голосе не было ни на грамм. – А там, – он махнул рукой куда-то в сторону пригорка, – кому-то реально нужна помощь.

– Почему этот кто-то тогда снова не кричит? – Николай, похоже, этой ночью вознамерился быть гласом разума между внезапно уверовавшей мной и чересчур скептично настроенным приятелем. – И вообще, ты знаешь много людей, – за исключением нас троих, – склонных шастать ночью по кладбищу?

Слова друга, похоже, возымели эффект: Семён переступил с ноги на ногу, послал в нашу с Николаем сторону раздражённый взгляд, но рваться на помощь к неведомой девушке прекратил.

– А что за легенда о Белой даме? – убедившись в том, что наш героический товарищ не собирается делать глупостей, поинтересовался Николай, обращаясь почему-то конкретно ко мне.

– Когда я была маленькой, дедушка часто рассказывал эту легенду, – смущённо потупив глаза, ответила я. – Вроде как ночью по кладбищу бродит женщина, одетая вся в белое, и зовёт на помощь. Но стоит кому-то к ней подойти, она его хватает и высасывает из бедолаги жизнь.