Если бы не его лицо при виде меня, то я бы даже впечатлилась. Бросить вызов правителю – отчаянный шаг.

Стражники встали перед троном, готовые обороняться, король же сидел со скучающим видом и рассматривал перстни на своих толстых пальцах.

– Роланд, не нужно так горячиться. Ты же знаешь, на хмельную голову чего только не сделаешь, – он поднял голову и посмотрел так, что у меня кровь застыла в жилах. – Тем более, ты уверен, что с очаровательной леди Ревер ничего не случится, если ты будешь мёртв или в ссылке на горных рудниках?

Намёк был весьма прозрачный: либо ты прямо сейчас меняешь своё мнение, либо тебе – конец. Этот Роланд дураком точно не был, а потому молча сжал зубы и отступил назад.

– Возможно, я действительно погорячился, Ваше Величество.

– Верно. Почему зеркальщица ещё здесь?!

Незнакомец нахмурился и посмотрел на меня совершенно по-другому. Брезгливость всё ещё присутствовала, но то были лишь отголоски. Теперь в его глазах плескалось недоверие, смешанное с опаской.

– Вы уверены?

– Она прошла через зеркальный коридор, – оповестил мерзко облизывающийся старик, сидевший дальше всех от меня.

– Оригинально… Когда казнь?

Простите, что?! Казнь?!

– Ещё не решил, – король переключил всё своё внимание на меня. – Она абсолютно бесполезна, если верить её словам.

– Это произвол! – не сдержавшись, выкрикнула я. – Вы не имеете права!

Внешне я оставалась абсолютно спокойной, но все внутренности моментально покрылись чем-то липким. Страх. Он мешал мне дышать и здраво мыслить. Умирать я точно не хотела, хотя, возможно, именно этого и добивалась Кристина, кто знает, может быть ей были известны подробности. Предположение сомнительное, но я больше ничему не удивляюсь.

– Правда? – монарх насмешливо поднял брови. – На сегодня многовато людей, указывающих мне, на что я имею право, а на что нет. Вам так не кажется, господа?

Со стороны стола раздались нервные смешки.

– Технически, я гражданка другого государства, оказавшаяся здесь не по своей воле. Вы не можете просто взять и лишить меня жизни! – сама не понимала, что несу, но это было моей единственной надеждой на то, что я продолжу дышать.

– Значит, жить хочешь?

– Да.

– И знаниями зеркальщиков не владеешь?

– Сколько раз мне ещё нужно повторить, что нет? – злость вспыхнула во мне с новой силой. Я замёрзла, проголодалась, мне страшно до потемнения в глазах, а все кругом так и норовят сделать из меня попугая.

Правитель задумался. Ну, или сделал вид, это не так важно. Главное – у меня появился шанс на спасение, а всё остальное не так уж и важно.

– Вы, женщины, очень ненадёжные существа, – начал он издалека. – Без мужчины вы слишком часто… делаете глупости.

– Что это значит?

– Тебе нужен муж, который воспитает твою распутную натуру должным образом.

Ты что, совсем оборзел? На себя посмотри, боров!

– Я взрослый человек и в дополнительном воспитании не нуждаюсь.

– Женщина нуждается в воспитании всегда.

– А есть вариант без замужества?

– Есть, конечно, – король нарочито ласково улыбнулся. – Гильотина.

Из моей груди вырвался нервный смешок. Я, конечно, собиралась выходить замуж, но явно не под дулом пистолета. Под лезвием гильотины, если быть точнее.

– Так себе выбор, если честно.

– Но всё же это выбор.

Крыть было нечем. Эти уроды точно всё обсудили до моего прихода, и ждали примерно такой реакции, а я сыграла им на руку. Теперь мне стали понятны все эти переглядки в самом начале.

– Мне нужно подумать, – постаралась отсрочить время другой казни, насколько могла.

– Думай. У тебя есть время до заката.

Меня вернули в ту же темницу, видимо, для того чтобы лучше думалось. Когда стражник ушёл, я поддалась панике и начала метаться из угла в угол, как загнанный зверь. Смерть ещё никогда не дышала мне в спину, однако теперь я в полной мере ощутила силу этого выражения. Хотя, лучше умереть, чем попасть в лапы одному из этих существ, по-другому я не могла их назвать. Одними взглядами они сумели сделать так, чтобы я чувствовала себя грязной. Они облепили меня, как щупальца спрута, оставляя на коже скользкий и противный след. Согласиться на брак – всё равно, что заживо себя похоронить.