– Утащила все-таки? – прохрипела я садясь. Виски пронзила жуткая боль.

– Мы его достанем оттуда, – пообещал Чед.

– Откуда? – не поняла Экей.

– Она с ним в архиве спряталась, – хмыкнул Аллан.

– Мне кто-нибудь объяснит, что это вообще было? – не выдержала я. – Чед? Ты что-то говорил об их помолвке.

– Это очень длинная и совершенно скучная история.

– Рассказывай! – хором потребовали мы.

– Пять лет назад король сосватал Ракель за Редли, дабы наладить отношения между нашими землями. О любви со стороны магистра Ринта и слова не было, а вот Ракель с ума сходила по красавчику. И не только по нему! О том, что она давно и неоднократно перестала быть девственницей, да и даже несколько раз после обручения, Редли узнал спустя год. Такой скандал был в королевстве! Вы что, газет вообще не читаете?

– Нет, – снова хором ответили мы.

– Редли не мог от нее отцепиться. Совсем ничего не помогало, Ракель буквально помешалась на нем. Она караулила ночами у его дома, – журналисты тогда дрались за место под сиренью у окна, – повсюду рассказывала, что беременна от Редли. Думаю, сам король сгорал со стыда, но тоже не нашел на племяшку управы. Тогда он сдал ее в академию, чтобы училась и голову глупостями не забивала. А тут такой сюрприз! Сам Редли Ринт пожаловал прямо ей в руки. В буквальном смысле слова, – Чед кивнул в сторону архива.

– Спрятала-то она его зачем? – не понял Аллан.

– Больная на голову, говорю же, – цокнул языком Чед.

Экей села рядом со мной на лавку. Подруге явно было плохо после успокоительного отвара, наверное, еще хуже, чем мне после коктейля и настойки. Девушка постанывала, уронив лицо на ладони.

– Я спать хочу, – хныкала она икая.

– Сначала Редли! – сказал Чед.

И мы все с ним согласились. Спасем куратора, отведем в его комнату, где бы она ни была, завтра пожалуемся ректору, и он выпрет королеву академии к чертям собачьим.

– Как она тут королевское звание получила? – пробормотала я, когда мы гуськом брели по тропинке к зданию архива.

– Выигрывала на Зимнем балу на протяжении четырех лет, – хмыкнул Чед. – Что? Я читаю газеты!

Дверь архива оказалась не заперта. Совершенно безмозглая Ракель не удосужилась подпереть ее хоть чем-то. Вниз по ступенькам мы спускались с особой осторожностью – в помещении оказалось темно. Аллан предложил зажечь простенький огонек, который он “неоднократно вызывал во время обучения в школе”, и мы согласились. Согласились, забыв о том, что бытовой маг из Аллана паршивый.

Сначала все шло хорошо. Аллан щелкнул пальцами, вызывая магический светильник, и крошечный, но яркий, огонек поплыл над нашими головами, освещая пыльные широкие ступени. Парень порадовался тому, что сумел оказаться полезным. Мы радовались исчезнувшей перспективе сломать ноги, споткнувшись в темноте.

Лестница увела нас глубоко под землю, и мы попали в круглое помещение с несколькими столами и множеством книжных стеллажей. В следующей комнате все пространство оказалось завалено деревянными коробами с бумагами. Из этого помещения в разные стороны вели несколько ходов, и чтобы не терять время, Экей предложила разделиться.

– Не знаю, смогу ли я вызвать еще три огня, – заворчал Аллан.

– Ну один же ты как-то вызвал? – нервничала Экей.

– Стойте! – воскликнул Чед.

Мы обернулись к нему. Парень с сияющим лицом держал на ладони светящуюся голубоватым сиянием сферу и смотрел на нас с чувством собственного превосходства на лице.

– Что это? – обреченно вздохнула Экей.

– Записывающий артефакт. Без него мы не пойдем искать Ракель, нам ведь ректор не поверит! А если и поверит, племянницу короля он из академии точно не выгонит, так как доказательств ее выходки не будет. А с этой штукой мы запишем все, что Ракель будет делать и говорить, потом покажем профессору Бомонту и Редли.