И тут Кирилл вновь вспомнил о той невероятной сцене, которую он наблюдал всего несколько минут назад в спортзале. Страх, только что сковывавший его тело, вдруг начал отступать, уступая место любопытству. Теперь ему было жизненно необходимо понять, что именно происходит с этим странным котом. Он быстро осознал, что звонить кому-то сейчас – идея плохая: любой звук может спугнуть Ваську и лишить Кирилла шанса раскрыть эту тайну. Значит, нужно сохранять абсолютную тишину и действовать предельно осторожно.

Вдруг в дальнем углу вспыхнул слабый желтоватый свет. Прищурившись, Кирилл смог разглядеть силуэты предметов. Оказалось, что подсобка куда больше, чем он себе представлял: просторная комната с высоким потолком была забита беспорядочными рядами стеллажей, заставленных инвентарем и бесформенными штуками, чье назначение невозможно было определить при таком скудном освещении. С потолка на длинных проводах свисали несколько лампочек без абажуров, но ни одна из них не горела. Значит, источник света был где-то в углу, и нет сомнений, что именно Васька включил его. Но зачем коту свет, если кошки прекрасно видят в темноте? Еще один вопрос, остающийся без ответа.

Чтобы получить ответы, Кириллу нужно было приблизиться к источнику света. Он начал медленно двигаться гуськом, стараясь не задевать ни одного предмета. Путь был похож на прохождение полосы препятствий: волейбольные мячи, биты для городков и какие-то мелкие коробки то и дело возникали из мрака, и только слабый свет экрана телефона позволял их вовремя заметить. Включать фонарик, конечно же, нельзя было – слишком ярко, слишком рискованно.

По мере приближения к цели звуки становились более различимыми. Кириллу все чаще казалось, что он слышит шарканье по полу, кто-то переставлял предметы, перекладывая их с места на место, иногда слышался шелест бумаги. В один момент мальчику даже послышалось тихое ворчание. Он тут же попытался отмахнуться от этой мысли – в открывающего двери кота он уже готов поверить, но кот, который ворчит, был бы перебором для его и без того перенапряженного сознания. Может, там действительно кто-то еще? Если это окажется взрослый, то, возможно, ему помогут выбраться отсюда. Мысль о том, что здесь он может найти помощь, впервые за время погони зажгла в душе Кирилла тусклый огонек надежды.

Наконец, он добрался до последнего стеллажа, который отделял его от источника света. Ему удалось аккуратно подвинуть в сторону несколько больших картонных коробок, образовав небольшую щель, сквозь которую можно было наблюдать происходящее. Затаив дыхание, Кирилл прильнул к этой импровизированной бойнице и стал изучать сцену, развернувшуюся по ту сторону стеллажа. Ответы были рядом, стоило лишь быть предельно осторожным и не выдать своего присутствия.

А происходило там следующее. В центре пространства, образованного между стеллажом и стеной, стоял простой деревянный стул. На сиденье этого стула была положена увесистая книга в плотном переплете и несколько свитков. Рядом со стулом лежал мешок, в котором, судя по неровным очертаниям, были сложены какие-то вещи, а чуть поодаль, у стены, распахнутые дверцы шкафа обнажали его внутреннее содержимое – полки с неизвестным хламом или, быть может, редкими предметами. Прямо перед этой импровизированной сценой происходило нечто по-настоящему невероятное. Васька, школьный кот, стоял на двух задних лапах, словно опытный актёр, привыкший к роли человека. Он внимательно читал книгу, опираясь одной лапой на стул для равновесия. В другой лапе он держал массивную свечу в изящной кованой подставке. То, что кот действительно читал, сомнений не вызывало: он временами водил когтем по строкам раскрытой книги, словно ученик, разбирающий сложный текст, и при этом тихо бормотал себе под нос какие-то звуки или слова, слишком невнятные, чтобы Кирилл мог понять их смысл.